Вот дерьмо. Она не подумала, что произойдет, если Бьорн свяжет себя с одержимой демоном женщиной. Да, она надеялась избавиться от соседа в голове. Но… вдруг он возненавидит ее за эту связь?

— Не хочу… другую женщину… я хочу тебя… но, если… мы… свяжемся… и я умру… ты тоже умрешь. — Он делал тяжелые вздохи между фразами. — Я лучше… умру, чем… причиню тебе вред.

«Как мило». Это. Это была любовь. Вся застарелая боль исчезла, новые слезы потекли по ее щекам.

— Мы не умрем, малыш. — Тик-так, тик-так. Несколько минут быстро истекали.

— Доверься мне в этот раз. — Фокс взяла его руку и сжала, затем приложила его ладонь к своей соленой щеке. — Доверься мне, — повторила она. — Понимаю, что тебе придется быть связанным с кем-то, одержимым демоном, но мы найдем способ с этим справиться. Я тут подумала. Возможно, после образования связи, Недоверие сам уйдет… нет, забудь. Тогда мне пришлось бы черпать силу из твоего бессмертия, чтобы выжить, а не поступлю как Алана.

Разочарование нарастало.

— Хочу, чтобы… ты черпала из меня… хочу поддержать… тебя.

«Еще милее». Мужчина, который ненавидел риск, обдумывал ее предложение? «Еще один пример его любви ко мне!»

— Хочу, чтобы ты зал, что я прощаю твои сомнения во мне. Мы все еще узнаем друг друга. Также ты должен знать, что я официально меняю свою бизнес-модель. Собираюсь стать официальным Привратником Посланников… и временами браться за убийство демонов.

Ей нравилось помогать Бьорну и его войску, и с радостью сделает это снова и снова.

— Но я не хочу… рисковать тобой, — продолжил он, как будто она ничего не говорила.

Фокс поникла. В отличие от Аланы она не стала бы, не могла бы навязать ему связь. Он должен произнести эти слова добровольно. Но она ни в коем случае не хотела на него давить. Итак, как ей следует поступить?

— Ты любишь эту женщину, а она любит тебя. — Раздался глубокий голос Тейна. — Она хочет тебя спасти. Поэтому ты ей позволишь это сделать.

— Ты сделаешь это, Бьорн, — приказал Ксерксес. — Или я последую за тобой в загробный мир, оставив Тейна и Элин с разбитым сердцем.

В этот момент Фокс простила его друзей за ужасное обращение с ней. Они всегда заботились о благе Бьорна, и она не могла их в этом винить.

Прекратит ли это ее вечные терзания из-за порки? Нисколько.

Бьорн открыл рот для ответа, но слова потонули в хриплом кашле. В предсмертном кашле. Его веки закрылись, голова накренилась вбок.

«Я его потеряла». Фокс не дала шанса Бьорну вновь отказаться. В панике захлопала его по щекам, пока он снова не открыл глаза.

— Твои друзья высказались. Ты это сделаешь, Бьорн. — Затем она порезала ладонь, и хлынула кровь. — Я вверяю тебе мою жизнь и мое будущее, Бьорн Единственный Настоящий Ужас.

К ее удивлению и радость он не колебался.

— Я вверяю… тебе… мою жизнь… и мое будущее… Фокс Наказывающая.

Он дышал все тяжелее, голос становился все тише и тише.

Поскольку у него не было сил порезать собственную ладонь, Ксерксес выполнил это за него. Фокс переплела свои пальцы с пальцами Бьорна, чтобы смешать их кровь, затем приложила их кровоточащие руки в его рту, убедившись, что кровь стекла в горло. Затем все повторила с собой и сглотнула капли с металлическим привкусом.

Это была не самая красивая или элегантная церемония, но быстрая и незамысловатая. Как Фокс и предпочитала.

— Должно еще что-то произойти? — спросила она парней. Никогда прежде не связывала себя узами…

— Просто подожди, — сказал Тейн. — Как только его кровь достигнет…

Выгнув спину, она запрокинула голову и закричала. Какая боль! Она почувствовала каждую рану Бьорна. Как он это пережил? Она билась в судорогах. Слишком много всего, слишком много.

Демон затих, словно ему надели намордник. У него есть намордник?

Ее мысли затуманились, тьма прокралась в сознание. Ей показалось, что кто-то подхватил ее сильными руками и понес… а затем положил на мягкую кровать. К тому времени боль начала отступать. Фокс стала лучше осознавать окружение.

Тейн нес ее, а Ксерксес — Бьорна, который теперь лежал рядом. Его сущность заполнила ее разум и сердце. Нет, он заполнил ее всю целиком. Она больше не Фокс. Она — Фокс и Бьорн. Поэтому чувствовала его огромную любовь к ней, и это было драгоценно и всепоглощающе.