Читаю меню и точно знаю, что сейчас закажу: лагман и бефстроганов с гречкой! Лагман я с детства люблю. Его готовила моя тетя, когда я приезжала к ней летом в Алма-Ату. А муж взял борщ без сметаны, а к нему – лепёшку тонкую узбекскую. Потом на столе появились цыпленок табака, голубцы и плов, тоже узбекский. И опять про водку спрашиваем, на русском языке, разумеется. Здесь все официанты по-русски понимают. «Минуточку», – отвечает официант и приносит желаемое в чайничке. Вот теперь можно приступить к трапезе. Когда принесли счет, увидели, что минеральная вода подорожала. Сто грамм теперь тринадцать пятьдесят стоят!

От бриллиантов на 47-й стрит до главной ёлки страны невелик путь: через переулочек пройтись и еще пару шажочков сделать. Этот переулок соединяет «бриллиантовый» мир с миром простых людей, которых сегодня в Нью-Йорке очень много! И все они идут к ней! «И вот она нарядная…» Скромненькая ёлочка, однако. Правда, конкурировать с гигантскими небоскребами Манхэттена любой было бы трудно, даже кремлевской.

Елку традиционно устанавливают напротив Рокфеллер Центра. Также каждый год под Рождество здесь заливают каток. Он и тот, что находится в Централ Парке, считаются самыми красивыми в Нью-Йорке, а по мнению многих – и во всей Америке. Наверное, так и есть, не зря же все эти люди пришли сюда. Как бы нам отсюда выбраться… Не люблю толпу от слова «вообще».

Проходим мимо Собора Святого Патрика – главного католического собора Нью-Йорка. Как и большинство исторических зданий в Штатах, он – новодел, ему всего двести лет. Кроме своей красоты собор прославился тем, что в 1914 году террористы заложили в него бомбу. От взрыва образовалась дыра в полу, пострадал маленький мальчик, его убило осколком в голову. В содеянном подозревали членов Индустриальной Партии Рабочих Мира, но доказать ничего не удалось. Тем не менее американские коммунисты очень широко праздновали столь «удачный» террористический акт.

Около башни Трампа нас остановили. Приблизившийся полицейский спросил, куда это мы направляемся? Ничего себе, мне в Америке еще никто такого вопроса не задавал. «В Центральный Парк, – говорю, – идем». Страж порядка разрешил следовать дальше, но попросил перейти на другую сторону улицы. Подумаешь, нам без разницы. Перейдя дорогу, мы спросили другого полицейского, по какому поводу пройти нельзя было. Он ответил, потому что здесь живет президент.

Никогда не думала, что Башня Трампа – это дом Трампа, я полагала, это просто название. У него их много, вообще-то, этих башен, откуда мне знать, в какой именно он обитает? По слухам, Мелани, его жена, после выборов не хотела переезжать в Вашингтон. А на мой взгляд, жена президента не должна капризничать. Ей по статусу положено служить народу и не мешать ему идти по той стороне улицы, по какой он желает.

По дороге Мишка затащил нас в первый попавшийся книжный магазин. Он дочитал вчера свою книгу и захотел купить новую. Но это был неправильный книжный магазин. Прекрасный, но неправильный! Обычных книг здесь не было вовсе, один антиквариат. Цена не стояла ни на одном из экземпляров, если кому-то было интересно, он спрашивал об этом продавца. Но большинству посетителей было неинтересно. Они просто сидели в мягких глубоких креслах и листали бесценные раритеты. Мы походили по магазину, как по музею, и вышли на улицу.

Полицейских вокруг становилось все больше. Пока мы сидели у памятника герою войны Севера и Юга Шерману в ожидании нашего младшего сына, мы насчитали восемь машин с вооруженными до зубов спецназовцами! Один даже собаку с собой прихватил. И для чего такие меры предосторожности? Может, Трамп домой пожаловал? Вот жизнь у этих президентов, не позавидуешь. Королям тоже несладко, но их-то с рождения к такому приучали.

На всех прилегающих к Башне улицах творилось форменное безобразие! Даже полиция стала заложником самой полиции! Автомобиль с мигалкой не мог проехать и пробирался к месту происшествия со скоростью пешехода. Ладно, бог с ними, и с полицией, и с Трампом. Мы дождались сына – он встречался сегодня со своей подружкой по дачно-американскому лету, оставили детей у памятника и пошли на встречу с тем же родственником, с которым сегодня обедали на Бриллиантовой улице. Он как раз работать закончил. А дети пусть сами ищут, где ужинать будут. И до дома пусть сами добираются.

Между тем стемнело, зажглась рождественская красота. Светящаяся будка продавца хот-догов гармонично вливалась в атмосферу праздника. Никогда хот-дог в Америке не пробовала и пока держусь. На Гранд Централе нашли нашу электричку. Обычно здесь прямо на перроне продают вино на разлив, и мы его покупаем. Потому что это прикольно – пить в Америке вино из стаканчика в электричке. Да и едется веселее. Но сейчас здесь пусто, наверное, из-за праздников. Вот парадокс! На перроне, в здании вокзала и вообще на улицах распивать спиртные напитки нельзя, а в поезде можно!

Все, приехали в Бронкс. Оставив Борю в обществе тараньки, бочонка пива, почему-то, пирога и братьев: родного и двоюродного, я пошла гулять. Пошла вместе с Лизой, она обещала показать мне какие-то виллы. Хотя что я, вилл не видела? Но все равно было интересно. Опять же, не набегалась я еще сегодня по Манхэттену, не гудят у меня ноги.

Поздний вечер, ночь почти, две женщины бредут по ночному Бронксу… Дуры, что ли? К моему удивлению, не все так думали. Поравнявшийся с нами дедуля поздоровался и спросил догадливо: «Виллы русских олигархов пришли смотреть?» Что, если виллы, то сразу олигархов что ли? Да еще и русских. Можно подумать, в Америке своих нет. Вот этот старенький дом, полагаю, вряд ли русским принадлежит, ему лет сто пятьдесят, не меньше. А самый скромненький домишко на этой улице стоит от двенадцати миллионов долларов, сообщил тот же дедуля. И свернул на частную улицу, в конце которой угадывался в темноте здоровенный домина. Моцион, говорит, вечерний делал.