Мэг: Возвращайся к работе.

Табита: Спасибо, так и сделаю. Ты только что подала мне отличную идею, о которой стоит написать.

Потрясающе. Моя лучшая подруга собирается писать о сексе, регулярно занимается сексом со своим мужем, а теперь я сижу за своим рабочим столом и думаю об этом. О сексе.

Тупо смотрю на монитор своего компьютера, полностью потеряв фокус.

Не поймите меня неправильно — мне нравится моя работа.

На самом деле нравится.

Я всегда мечтала стать спортивным агентом, поэтому получить работу в «Агентство МакГинниса» было мечтой, ставшей реальностью. Я не говорю, что мне повезло. Кандидаты, с которыми мне пришлось конкурировать, чтобы получить это место, были лучшими в своем классе, некоторые из лучших бизнес-школ по всей стране. Некоторые говорят, что отправить свое резюме для найма в «МакГиннис» то же самое, что спортсмену, участвовать в драфте.

Так много кандидатов и всего несколько мест в команде агентов «МакГиннис».

Всё ещё не в состоянии сосредоточиться на работе, даже с приближением крайнего срока по контрактам на компенсацию, я поправляю маленького пластикового Рудольфа на своем столе, его маленький красный носик сияющий и яркий, как в песне. Как раз собираюсь проверить его батареи, когда моё внимание привлекает суматоха спереди, и я поворачиваюсь в кресле, когда Джейсон Харт проходит мимо моей кабинки.

Джейсон Харт.

Защитник НФЛ.

Известная личность.

Высокий, широкоплечий и огромный, мистер Харт — один из наших самых известных футбольных клиентов. Настоящий здоровяк, он возвышается над серыми стенами кабинок, составляющих седьмой этаж нашего агентства, и я следую за ним взглядом, когда мужчина входит в кабинет единственного человека, с которым не пыталась поговорить с тех пор, как я здесь.

Адам Робертс.

Агент и менеджер.

Маркетинговая машина.

Я с тоской выдыхаю его имя у себя в голове. Наблюдаю, как он встаёт, чтобы поприветствовать своего клиента, разглаживая складки темно-серых брюк. Мужчины пожимают друг другу руки, Адам хлопает мистера Харта по спине, затем закрывает за ними дверь. Чёрт возьми, теперь я не смогу слышать его смех.

Сдержанный, но сильный, как и сам мужчина.

К счастью, я могу смотреть вдоволь, потому что кабинет Адама полностью сделан из стекла. Как будто мужчина в пресловутом аквариуме, и я наблюдаю за ним, словно он там только для моего удовольствия. Я могу украдкой поглядывать и пялиться на него, сколько захочу, потому что мужчина приятен для глаз. Со своими тёмными, цвета горячего шоколада, каштановыми волосами и более тёмными глазами, Адам такой же высокий, как Джейсон Харт. Такой же грозный.

От него у меня перехватывает дыхание.

Не поймите меня неправильно, я наблюдаю за ним не только из-за его внешности.

Адам Робертс великолепен во всех смыслах.

Работа Адама, являющегося первоклассным специалистом, состоит в том, чтобы руководить и организовывать профессиональную и медийную жизнь мега-спортсменов, таких как Джейсона Харта. Это включает в себя руководство командой по связям с общественностью, — когда сын Джейсона был болен, — и вступление в Совет директоров многомиллионного фонда «Харт к сердцу».

Ему удается сделать так, чтобы это кажется лёгким.

Я снова вздыхаю, на этот раз в свою кофейную кружку-эльфа.

Очевидно, я пью горячий шоколад, а не кофе, потому что в нём нет праздничного настроения. Тыкаю пальцем в плавающую зефирку, и с прихлебыванием запихиваю ее в рот, стараясь выглядеть занятой, в то время как тайком наблюдаю, как Адам приглашает Джейсона Харта присесть в одно из его больших кожаных кресел у стола.

Я рассеянно задаюсь вопросом, заметил бы когда-нибудь такой блестящий, привлекательный холостяк, как Адам, кого-нибудь вроде меня. Кого-то, кто не может устоять перед своими леггинсами с принтом Санты, когда на календаре первое декабря. Кого-то, кто носит сумочку в форме елочной игрушки и серебряные висячие серьги в виде рождественской елки.

Кого-то, кто точно не похож на подружку исполнительного менеджера.

Когда смотрю сквозь стеклянные стены кабинета Адама, мои зеленые глаза невольно блуждают по лавандовому галстуку, искусно завязанному вокруг его шеи, и я задаюсь вопросом, относится ли он к тому типу людей, которые когда-либо задумывались о том, чтобы носить галстук с крошечными снежинками на нем. Сейчас мужчина оживлен, большие руки жестикулируют, когда он разговаривает со своим клиентом, рукава закатаны до локтей.

Я нахожу всю эту картину невероятно сексуальной.

Его предплечья невероятны.

Мой взгляд блуждает, пока Адам говорит, путешествуя к полным губам, окруженным темной тенью щетины.

Сексуальный.

Его волосы все еще влажные после раннего утреннего душа, и уверена, что он пахнет также невероятно, как и выглядит. Хотя я никогда не позволяла себе подойти достаточно близко, чтобы понюхать. Еще один тоскливый вздох срывается с моих губ, и когда я подпираю подбородок руками и поднимаю глаза…