Несмотря на пережитые ранее Лерой события, судьба решила окончательно выбить ее из колеи. И ниспослала ей разговор с отцом, который вот уже пять минут проходил на повышенных тонах. И вряд ли еще через пять минут что-то изменится. Если только Лера не прервет разговор раньше.

— Ты меня вообще слышишь? Я сделала все, как ты хотел, теперь дай мне поговорить с сестрой.

— Это ты меня не слышишь, дочка. Лиза не хочет разговаривать с тобой, — сквозь зубы процедил мужчина.

— И почему же? Не удивлюсь, если ты ее запугал.

Волнение за сестру разрывало сердце Леры. Она хотела услышать родной голос и удостовериться, что с Лизой и ребеночком все в порядке. Вот только Сергей упорно не желал идти Лере на уступки.

В динамике неожиданно раздался противный мужской смех, раздражая слух Леры. Крепче сжав телефон в ладони, она нарочито спокойно спросила:

— Что тебя так рассмешило?

После короткой паузы Сергей пояснил:

— Какая же ты глупая дочка.

— Что? О чем ты?

Судя по довольному голосу отца, разговор должен был свернуть в неприятную для Леры сторону. Она прекрасно уловила это по его тону. Противная дрожь настороженности пробежала по рукам девушки. Не успев отойти от одного потрясения она, вероятно, должна была окунуться в другое.

— Я о том, дочка, что…

— Не называй меня так!

— Что, — с нажимом продолжил Сергей, — ты поверила в наш маленький спектакль. Я думал, ты умнее. Видимо, ошибался.

— Какой еще спектакль?

Терпение Леры было на исходе. Не стой на кону разговор с сестрой, она давно бы отключила телефон. Вот только этим девушка вряд ли чего-то добьется.

— Неужели ты действительно поверила, что я причиню своей любимой дочери боль? Разлучу с любимым и заставлю сделать аборт? — И снова этот противный смех, от которого у Леры скривилось лицо. — Какая же ты идиотка. Лиза хорошо сыграла свою роль несчастной и нуждающейся в помощи девушки, которую мучает отец-тиран. А ты поверила в это.

В эту секунду весь мир, покачнувшись, рухнул на голову девушки. Та, кому она верила, ради кого предала родного человека, вонзила ей нож в спину. Больно. И это даже на сотую долю не выразило того, что Лера чувствовала в данный момент. Ее душа горела, как, вероятно, горело сейчас сердце Игната. Теперь она в полной мере смогла ощутить, что он почувствовал в тот момент, когда узнал о ее предательстве. И Лера еще сильнее возненавидела себя. К ни го ед . нет

— Не верю тебе, — на выдохе прошептала она, не замечая слез, стекающих по лицу.

Как часто она плакала с того момента, как прилетела в Россию? И не сосчитать. Но ведь и прекрасные моменты она прожила тоже здесь. Только вкус предательства, преследующий ее со всех сторон, перечеркнул все хорошее, что она испытала в этом городе.

— Мне наплевать, веришь ты или нет, — обозлился мужчина, желая прекратить, наконец, неприятный разговор с дочерью, которую он никогда не считал родным человеком. — Можешь позвонить Лизе и удостовериться у нее.

— Ты забрал у нее телефон…

В трубке послышалась ехидная усмешка.

— Это тоже было частью плана. Телефон всегда находился при ней.

И дальше выдерживать этот разговор Лера была не в силах. Нажав на красную кнопку, она медленно подошла к кровати, но в последний момент рухнула прямо на пол. Звонить сестре ей совершенно не хотелось. Что, если Лиза рассмеется ей в лицо и подтвердит слова своего отца? Это бы окончательно убило веру Леры в людей и в кровные узы.

Вместо этого девушка открыла телефонную книгу и нашла номер того, в чьих руках надеялась обрести покой и защиту. На звонок он ответил практически мгновенно, будто ждал, что Лера позвонит.

— Малышка, все в порядке? Какого черта ты не написала мне, как я просил? И почему я не мог до тебя дозвониться? — взволнованно спросил Игнат.

— Не знаю. Я уже ничего не знаю, — надломленным голосом выдавила она, заставив мужчину нервничать еще больше.

— Лера, что случилось?

И тут истерика законно вступила в свои права. Захлебываясь от слез, девушка срывающимся голосом прохрипела:

— Мне плохо, Игнат. Мне очень плохо. Теперь я понимаю, насколько тебе было больно, когда ты узнал о моем предательстве. Прости меня, пожалуйста.

— Тише, малышка. Я уже еду. Постарайся пока успокоиться, ладно? — спокойный голосом попросил Игнат, но Лера все же уловила в его словах нотки волнения.

— Х-хорошо.

Леру трясло, словно в ознобе. Она ненавидела себя за безграничную ложь. Ненавидела отца, который вынудил ее совершить столько ужасных поступков. Ненавидела сестру, воспользовавшуюся доверием и любовью Леры к ней. И любила Игната. Он был единственным прекрасным событием за время ее пребывания в Москве.

Стук во входную дверь был настолько неожиданным для Леры, что та вздрогнула от испуга. Прошло примерно двадцать минут с момента ее звонка Игнату. Не мог же он так быстро приехать к ней?