Подобно Госвами Вриндавана, Джаянанда был «одинаково дорог как порядочным людям, так и негодяям». Он свободно чувствовал себя и с итальянцами на продуктовом рынке, и с брахмачари в храме. Ему легко удавалось заводить знакомства на уличной санкиртане и люди частенько запросто подходили к нему: «Привет! Ты где был?» Однажды в Сан-Франциско к одному преданному подошел шатающийся пьяница и спросил: «Эй, а где мой старый друг Джаянанда?» – Из «Воспоминаний о Джаянанде» Калакантхи даса.

* * * * *

Прабхупада говорил мне, что, когда видишь вайшнава, непроизвольно думаешь о Кришне. Когда я видел Джаянанду, который неизменно был очень стабилен в своем служении, я вспоминал о Кришне. Джаянанда был одним из самых бескорыстных людей, которых я когда-либо встречал. – Гуру дас.

* * * * *

Такое случалось со многими преданными во время проповеди в местах, где распространял благовония или закупал бхогу Джаянанда. При встрече люди спрашивали что-нибудь вроде: «А где Джонни Ананда?» или «Где этот человек? Я никогда не встречал никого прекраснее и чище!» Один мужчина сказал Чанданачарье: «Хотя мне ничего не известно о вашей философии, но если этим занимается Джаянанда, то тут все в порядке!» – Из «Воспоминаний о Джаянанде» Калакантхи даса.

Преданный, не зависящий от внешних обстоятельств, чистый, умелый, безмятежный, ничем не обремененный и не стремящийся к результатам своего труда, очень дорог Мне.

(Бхагавад-гита, 12.16)

Часто самыми сладостными оказываются маленькие воспоминания. Была одна деталь, неизбежная, как смерть и налоги, – Джаянанда постоянно терял свой мешочек с четками. Я очень хорошо это помню. Наверно, почти ежедневно можно было видеть, как Джаянанда бродит вокруг колесниц, чешет затылок и бормочет: «Где же мои четки?» – намекая, что не прочь принять нашу помощь. Тогда я бросал свою работу, помогая ему искать, и обычно находил мешочек в каком-нибудь неприметном месте – на деревянной балке, в уголке или щели, а то и под куполом колесницы. Джаянанда прикладывал четки ко лбу, читал свои шестнадцать кругов, а мы возвращались к работе.

Однажды ночью мы с Джаянандой остались одни на площадке для постройки колесниц. Я дежурил, а мой друг спал в машине. Тогда-то и появился этот демон. Он, должно быть, был или последователем Маричи из рама-лилы, или представителем низших планет, а, может быть, просто городским пьяницей-дебоширом, решившим безо всякой причины забросать нашу жертвенную арену мусором.

Такие демоны являлись, чтобы помешать проведению больших огненных жертвоприношений, проводившихся в Трета-югу для удовлетворения Господа Вишну и называвшихся ягьями. Они обычно оскверняли жертвенную арену кровью, гноем, мочой и т.п. В Кали-югу преданные в качестве ягьи для удовольствия Господа Чайтаньи и Господа Кришны проводят харинама-санкиртану. Разумеется, демоны неизбежно приходят и мешают нашему пению на улицах, и тогда самые сильные преданные вынуждены размахивать у них перед носом тяжелыми караталами, защищая остальных. В данном случае, поскольку Джаянанда и преданные проводили ягью для Господа Джаганнатхи, нашей жертвенной ареной стала парковочная площадка, на которой мы строили священные колесницы. И этот демон явился, чтобы осквернить ее.

Говоря о Маричи, мы вспоминаем лилу Господа Рамачандры, описанную в великом эпосе Вальмики «Шри Рамаяна». Некогда великий брахман по имени Вишвамитра Муни пытался совершить огненное жертвоприношение в лесу, а два могучих демона-ракшаса, Маричи и Субаху, постоянно оскверняли его ягью, проливая потоки крови и бросая в жертвенный огонь куски плоти. Тогда Вишвамитра Муни пошел к царю Дашаратхе, и тот пообещал даровать ему все, что только мудрец пожелает. В ответ Вишвамитра Муни попросил, чтобы сын Дашаратхи Шри Рама отправился с ним в лес и сразился с ракшасами. Услышав эту просьбу, Дашаратха задрожал и утратил дар речи. Он очень боялся посылать своего юного сына сражаться с ужасными демонами и предложил мудрецу отправить вместо Рамы все свое войско. Но Вишвамитра стоял на своем и требовал именно Раму. Царь, связанный дхармой и своим словом, вынужден был отдать мудрецу, хотя и чрезвычайно неохотно, своего дорогого сына Шри Раму. Господь Рама отправился с Вишвамитрой Муни в лес и победил демонов Маричи и Субаху.

Так вот, я оказался в ситуации, когда огромный демон швырял через забор мешки с мусором, орал и издевался надо мной. Меня его ругательства задевали, но, главное, было непонятно, как убедить человека, погрязшего в глубочайшем невежестве, прекратить осквернение нашей священной жертвенной арены. Мной овладело отчаяние. Ну почему именно мне выпало сторожить колесницы Господа Джаганнатхи? Тощенький брахмачари – как я могу защитить колесницы Господа от этого жуткого демона?

Тут, видимо, услышав шум, проснулся Джаянанда. Некоторое время мы вместе стояли и смотрели, как этот последователь Маричи швыряет через забор мешки с мусором и оскверняет эфир своими воплями. Я был бессилен решить эту проблему, но Джаянанда был наделен особым даром дипломатично усмирять любое дикое животное. Он неторопливо пошел к этому негодяю с совершенно беспечным выражением лица, небрежно размахивая руками и беззаботно улыбаясь, в то время как у меня зубы стучали в мрачном предчувствии. Я не двигался, чтобы не нервировать демона и тем не усугублять ситуацию, так как боялся, что негодяй кинется прямо на него или вытворит что-нибудь еще. Но в тоже время я твердо верил в Джаянанду.

Демон смотрел на приближающуюся дружелюбную, но внушительную фигуру Джаянанды и вместо того, чтобы ввязаться в драку (чего я опасался), он отступил и бросился бежать. Джаянанда всегда знал, как избежать столкновения с враждебно настроенными людьми. Если бы эта заблудшая душа осталась, он, без сомнения, подружился бы с ним и расположил бы его к себе. Таким был Джаянанда – неизменно добрым другом каждому. Даже хулиганам.