— Не верю.

Не верит. Перехватил её в одну руку и подбородок сжал до боли.

— Тогда может в тот клуб съездим, и ты спросишь у постояльцев когда, как и где я тебя имел. Под коксом ты очень сговорчивая, а с алкоголем еще и сама на шею вешаешься. Посреди танцпола прыгала на мне резвой коняшкой, отсасывала так же в туалетах и орала в кабинках мое имя.

Вырываться начала, а я решил рубить уже все с плеча. Будь что будет.

— Думаешь мне в кайф было пидоров с тебя стаскивать? Думаешь они живы все. Я убил их всех. Каждого кто осмеливался на тебя только посмотреть, избивал до смерти и выкидывал где-нибудь у мусорок. А потом к тебе шел и любил тебя только весь этот гребанный год. Обдолбаную, пьяную и измазанную в собственной блевотине.

Она уже перестала вырываться и щеки лишь покраснели от стыда. Отпустил ее и по губам пальцем провел.

— Я ради тебя все это делал, дура. Ради тебя работал на Кубрынина, ради тебя игнорировал тебя. Чтобы он не продал тебя никому. А на мосту ты только на руку мне сыграла. Рано правда, но это мелочи. Захаров бы тебя и пальцем не тронул, но я знал как ты к этому отнесешься. Знал, что не позволишь. И ты меня напугала. Никогда в жизни так не боялся.

Последнее прошептал уже касаясь ее губ и лбом к ее лбу прижимаясь.

— А ты только и орешь как ненавидишь меня. Обнимешь и тут же отталкиваешь. Даришь надежду и забираешь. Я не могу так больше. И я не собираюсь просить у тебя что-то, Милана. Ты моя. Всегда была моей. И будешь моей, пока я не сдохну.

Она молчала. И смотрела лишь в мои глаза. А я ждал отлично понимая, что сейчас именно прошу согласиться, успокоиться, дать нам еще один шанс. Крохотный, маленький шанс на примирение. Давай же. Скажи что-нибудь. Ударь меня. Поцелуй. Что угодно. Но раздался звонок в дверь, а я напрягся и выматерился. Захарову еще рано.

— Оденься, — попросил, опуская ее на диван и натягивая джинсы и боксеры.

Со столика взял пистолет и выглянул из-за угла арки, всматриваясь в окна по бокам двери. Нихрена не видно. Надо было свет все-таки выключить.

— Клим, открывай, — услышал я голос Захарова.

— Да-да, открывай, красавчик! — вторил ему насмешливо-томный голос Нины.

И тут же заголосили дети, вторя девушке. Они еще и с детьми приехали? Открыл. Окинул взглядом недовольного Антона с девочкой лет пяти на руках и Нину с точной копией первой девочки. Обе черноволосые, смуглые, черноглазые. И в глупых одинаковых платьях.

— Какого…

— Заматеришься — язык вырву, — буркнул Антон, а я скосился на детей.

Так вот о каких девочках говорила его подруга. А я подумал о подружках ее. Открыл дверь шире и оглядел округу, пока семейство заходило внутрь.

— Ммм, а мы на самое интересное пришли, — протянула девушка, отпуская дочь на пол.

— Нина.

Оба ребенка умчались куда-то в зал под грозным взглядом отца, а Нина поцеловала Тоху в нос и убежала, словно натворила что-то. Друг так же мрачно проводил любовницу взглядом и направился на кухню.

— Ты готов?

— Да, — ответил убирая со стола ноут.

Тоха налил себе выпивки из бара и обвел девушек в гостинной.

— Пускай пока тут все побудут. Сука, чуть не свихнулся с ними в одной машине.

Я посмотрел на голосящих детей и смеющихся женщин и кивнул.

— Шумно.

Мы оба не привыкли к такому. После контрактов в армии Русской Республики и выстрелов над головой сложнее всего привыкнуть к смеху других людей. У меня это более или менее как-то получилось и Милана не знала моей другой стороны, которую я тупо запер, но теперь не смогу стать тем, кого она помнила. Да и не нужно ей это. По ужасу во взгляде понял. Не примет она меня.

— По периметру территории выставил много охраны. Столько же еще вокруг дома. Все вооружены и знают свое дело. Можно работать спокойно.

Я кивнул, доставая футболку, и натянул её. Можно. Да. «Нужно» будет правильным словом. Слишком резко я говорил. Слишком много. Краткость сестра Таланта. Знал же, а все равно дал себе волю. Думал, что если буду собой, она поймёт. Ошибся. Снова.

— Ветровку щас заберу и поедим. Остальное по дороге обсудим.

Сунул за пояс пистолет и вышел в другую комнату. Как я раньше игрушек детских не заметил? Хотя когда тут замечать. Забрал ветровку и уже двинулся к выходу, как Нина окликнула.

— Дааань, я тут подумала.

Остановился, на Антона посмотрел, который глаз с девушки не спускает, видать тоже чудит, и все свое внимание к ней обратил.

— Вы тут с такими лицами ходите деревянными, вот и решила предложить. У меня подруга есть, ей винду установить надо, а то системник давно пылью покрылся. Поковыряешь там пальчиками умелыми…

— Фризер, мать твою! — гаркнул Захаров, и у них перепалка началась, а я тупо смотрел на Нину и понять не мог, какого хера она творит?