Шрифт:
– Прошу прощения, – повторил Влад, в упор глядя на него. – Позовите администратора. И больше не стоит приближаться к нашему столику ближе, чем на десять метров.
– Что… что случилось? – спросила я только после того, как прибежал администратор. Влад поднялся ему навстречу, быстро и тихо переговорил, а тот рассыпался в извинениях, пообещал, что сейчас нам принесут напитки и комплимент от ресторана, а заказ он примет лично. Когда мы будем готовы.
– Официант оскорбил тебя, – пожал плечами Влад. – Дважды. Коснулся без твоего согласия и желания. И посмел усомниться в твоей способности самостоятельно выбрать блюдо.
– Ну… да, это было неприятно.
– Я сделаю все возможное, чтобы он больше здесь не работал. В перспективе. – Влад мотнул головой, убрал с глаз черную челку и посмотрел на меня в упор. – Но если хочешь, устрою, чтобы его рассчитали прямо сейчас.
Я аж задохнулась. С одной стороны, такая защита приятна. Никто и никогда раньше не защищал меня от кондукторов, охранников, официантов, когда они находили в моем лице безответную жертву… и хамили, оскорбляли, отпускали двусмысленности или просто по-дурацки шутили. С другой стороны, мудрые женщины говорят: «Посмотри, как мужчина относится к обслуживающему персоналу, и если он невежлив, то беги от него со всех ног». С третьей стороны… Влад же сначала сказал «прошу прощения», так ведь?
– Наверное, не надо. Он и так испугался.
– Испугался меня? – Влад уже улыбался. Так искренне и заразительно, что я улыбнулась в ответ и почувствовала, что неловкая ситуация размыкает когти и отпускает меня. В его тоне не осталось и следа ярости. – Я же само обаяние. Просто я поступил, как должен поступить настоящий рыцарь.
– У тебя поэтому такой ник в телеграме?
– Именно.
– А конь у тебя есть? – пошутила я. То есть хотела пошутить. Но не получилось. Потому что Влад серьезно кивнул в ответ:
– Конечно, есть.
После внезапно всплывшего в обсуждении коня дело пошло веселее. Влад рассказал, что иногда ездит на конюшню в Подмосковье и там занимается конкуром. «Непрофессионально, так, для души… на серьезные занятия времени не хватает». Я поделилась воспоминанием из детства, когда мы с родителями были на море и взяли конную экскурсию, а меня посадили на гигантскую черную кобылу, которая очень медленно и степенно шла… ровно до того момента, как впереди открылась поляна. Тогда она сорвалась в галоп, обогнала всех лошадок и инструкторов, а потом показательно гарцевала, пока меня осторожно снимали. Нет, я даже не орала, но вот руки разжать было очень страшно. «Зато теперь я могу хвастаться, что ездила галопом!»
Потом Влад немного рассказал о своей работе. Всегда хотела узнать, трудно ли учить наизусть длинные арии и жарко ли на сцене под софитами. «Ты же понимаешь, после десятка репетиций хочешь не хочешь, а слова запомнишь. У любого среднестатистического человека есть в голове несколько песен, которые записаны просто на уровне подкорки. «В траве сидел кузнечик» или Old McDonald had a farm, в зависимости от страны. У меня этих записей просто немного больше».
– Есть у тебя любимая роль?
– Они все любимые, – пожал плечами Влад. – Если не любить свои партии, то ничего не получится на сцене. Зрители просто не поверят.
– О’кей. – Я хитро улыбнулась. – А если я спрошу так: есть какие-то роли, которые ты любишь чуть больше, чем остальные?
Влад рассмеялся.
– Сразу видно будущего психолога. Некоторые мне чуть ближе, чем другие. Например, барон Скарпиа [1] или Ник Шэдоу [2] .
Тут я поняла, что надо было лучше готовиться к свиданию. Если про первого я что-то где-то слышала, то про второго – нет. И уточнять было неудобно, еще подумает, что девушка не разбирается в искусстве… Уфф, как неловко-то… И еще одна мысль меня кольнула. Разве я говорила ему, что учусь на психолога?
1
Барон Скарпиа – злодей из оперы «Тоска» Пуччини. В первом акте показательно вежливый и любезный, во втором – угрожающий и жесткий. Яркий, безумный, но при этом странно обаятельный персонаж. (Прим. авт.)
2
Ник Шэдоу – злодей из оперы «Похождения повесы» И. Стравинского. Очаровательный в первом акте, лживый во втором, в третьем он открывает главному герою Тому истинную сущность и признается в том, что он сам дьявол, который в качестве оплаты заберет себе душу. Однако он готов дать Тому шанс, если тот сумеет обыграть его в КАРТЫ. Тому везет, и он выигрывает. Проигравший Ник спускается в преисподнюю, в отместку наложив на Тома проклятие безумия. Того отправляют в сумасшедший дом, где он через некоторое время умирает. (Прим. авт.)
Но Влад будто не заметил моей напряженной улыбки. Глотнул из стакана и продолжил:
– Но они для бас-баритона. Экспрессии больше, но иногда мне по душе чисто басовые партии. Как будто я звучу из глубокого колодца…
Тут он понизил голос до каких-то невероятных – как это сказать-то? низин? понизил голос до низин? что за каламбур! – нот, точно, нот! Мне показалось, что еще немного, и он превратится в инфразвук. В горле застрял комок, и повеяло чем-то темным, медленным, тягучим, ужасно опасным. И одновременно волнующим. Я поежилась. Недаром говорят, что инфразвук вызывает у человека страх. Тем временем Влад продолжал:
– Самая классная вот эта:
Вижу зло и насилье: он будет царемИ разгневает Рим.Вижу нашу погибель и горе, нам всемПричиненное им.Надо с ним сладить, пока он один! [3]О, а вот эту штуку я уже знаю! Ура!
– Но мне всегда казалось, что Каиафа должен быть толстый, старый и суровый.
– Надо же. А я какой?
– А ты… ты красивый, – я выпалила это и тут же смутилась. Лара-Лара, ну что с тобой такое. Это обычный комплимент. Кто сказал, что мужчинам нельзя делать комплименты?
3
Ария первосвященника Каиафы из рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда». Называется «Заговор Каиафы», по ходу дела первосвященники договариваются о том, что необходимо как можно быстрее убить Иисуса. (Прим. авт.)