Кто-то громко постучал в дверь, но мне показалось что он постучал прямо по моей многострадальной голове. Нет, я искренне, с этого момента зарекаюсь, что пить с адептами данной академии я больше не буду… Нет, не так — я вообще пить больше не буду!

Начиналось вчера всё замечательно: мы с Кэйром быстро добрались до города, и я практически на все оставшиеся у меня деньги написала пять вестников: первый вестник — Мигрио, отписалась ей, что у меня всё хорошо, но писать я ей лично долго ещё не смогу, но попрошу друга отправлять за меня ей весточки. Второй вестник — Фиану, что я поступила в академию Анаронар, у меня всё нормально, и чтобы он не беспокоился, так же я буду рада его видеть на празднике смены года. Ну и оставшиеся три ушли по разным адресам: в канцелярию Владыки светлых эльфов, их посольство, и министерство по связам — везде было написано одно: «Я, адептка академии Анаронар, Аширия, слышала о воинах НайТэ, и очень заинтересована в том, чтобы написать о них доклад, и прошу их поделиться со мной любой информацией.» И Подпись, «Ашилия». Вроде, как и описка, но по факту-то — нет. Если информация об этих воинах настолько секретная, то они должны заинтересоваться: откуда я о них знаю, может, и дойдет это до Рэна.

Затем я сходила в посольство светлых в Фэлиндэне и, проев плешь вместе с Кэйром секретарю, добилась того, что меня пустили к заместителю посла, и уже там я, глядя тому в глаза, пыталась настойчиво выпытать информацию, ссылаясь всё на тот же доклад. Правда, единственное, чего я добилась в посольстве — я их достала. Нет, честно, они даже уже только глядя на меня начинали истерично всхлипывать. Однако, как я и ожидала, мне ничего не рассказали, и просто настойчиво выпроводили за дверь. Мне кажется, что, когда за мной закрылась дверь, я услышала их громкий вздох облегчения. Ну ничего, главное, что они меня запомнили и, надеюсь, донесут куда надо — это и была моя основная цель.

После завершения миссии «Посольство» — как я её окрестила, уже под вечер, мы зашли в бар, который, как сказал Кэйр, пользуется большой популярностью у адептов, и начали, сначала вдвоём, прощаться «с детством». Не говорить же ему, что это у меня уже третье «прощание» — до этого, на Земле, я уже получала два высших образования, не считая всяких курсов. Потом к нам, по приглашению Кэйра, присоединились другие первокурсники, которые также, как и мы, пришли отметить зачисление на факультеты.

Итак, медленно, но верно, наша компания разрослась до всего бара. Вино, пиво, гномья настойка — всё лилось рекой, мешали все и всё подряд. Под чутким руководством оборотня мне смешали пару коктейлей под названиями «Смертельный удар» и «Умри сейчас». Нет, я, конечно, предполагала, что под такими названиями ничего хорошего не может скрываться, но как не выпить — когда ты уже достаточно весела, и весь зал скандирует твое имя и стучит кружками. В общем, я выпила. В общем, сейчас я однозначно хотела умереть.

Кое-как встав с кровати, я наконец-то, тяжёлой шаркающей походкой, дошла до двери и, прислонившись к холодному каменному косяку, глазами частично живого человека уставилась на стучавшего. Высокий, красивый черноволосый эльф с голубыми глазами стоял, и как-то грустно смотрел на меня. Полагаю, что всё-таки это была не грусть в его глазах, а жалость — потому что вид у меня сейчас был даже не на двоечку, а болтался где-то далеко в отрицательной степени.

— Я могу зайти? — спросил он и, дождавшись моего кивка, прошёл в комнату, — уютненько тут у тебя.

О да, уютненько не то слово! На самом деле, сейчас я уже находилась в комнате в самой отдаленной башне главного здания академии. Как я и обещала Ректору, с самого утра я приползла к главным воротам, и привратник переместил меня прямо к двери этого склепа.

Я уж не знаю, кто тут жил до меня, но повсюду были различные черепа, даже люстра была украшена черепами каких-то мелких животных. На чёрных каменных стенах красиво и с любовью, надеюсь только что не кровью, были нарисованы различные символы. Вся мебель — огромный шкаф, резной стол и пара стульев, а также огромная кровать — были чёрного матового цвета, и украшены милыми ликами страдающих, видимо от сильной зубной боли, лиц. Ну и довершало всё это «великолепие» зарешёченное узкое окно, занавешенное черной плотной портьерой. Я, когда эту красоту в первый раз увидела, на больную то голову, захотела даже перекреститься.

— Ага, самой нравится. Ты проходи, садись, — я уселась на стул, и рукой показала ему на соседний, — рассказывай, что тебя привело в мою обитель боли и страданий?

— Меня назначили твоим «опекуном» если можно так сказать. Учитывая силу твоего дара, и то, что он у тебя открылся только что, тебе требуется постоянное пристальное наблюдение, во избежание случайных, неконтролируемых выбросов силы.

— Ясно, это дело нужное и благородное, мне вот ректор даже дышать и то, только через раз, разрешил. Но объясни, в чём же будет заключаться твое наблюдение?

— До начала занятий я буду постоянно находиться с тобой, пресекать возникающие всплески силы, уже после того как начнется учебный год, и декан Эртран покажет тебе оптимальную для тебя печать для обретения концентрации — мы с тобой будем дополнительно тренировать твою концентрацию, используя эту самую печать. Я буду направлять твои потоки силы, пока ты будешь искать точку равновесия.

— Понятно. Может тогда, наконец-то, уже познакомимся? Меня Аширия Шор’эншэ зовут, хотя, я полагаю, мое имя уже тебе известно. А как тебя?

— Тайоэрнир Эрамирэль, — наклонив немного голову, произнёс он.

— А как тебя друзья зовут? — я такое имя точно с первого раза правильно не произнесу.

— Тай. Можешь меня тоже так называть.

— Рада познакомиться, Тай, — стоило мне только произнести это имя вслух, и я сразу же на его месте, почему-то, представила демона, и загрустила. Интересно, как у него там дела сейчас? — Слушай, а не проводишь ли ты меня до того места, где можно было бы набрать воды? А то вчера мы с первокурсниками немножко отметили распределение на факультеты, и сейчас мне очень хочется пить.