— Не менее уважаемый глава, или маршал, так называемого Ночного Братства! Если вам необходимо, чтобы я, как вы выражаетесь, «попрокурорил», я назову вам еще одну вину лепесточников. Они совершили ошибку, которую в первую очередь делают вельможи: решили, что Город не может обойтись без их услуг и им сойдет с рук все. Не пройдет и суток, как они очень серьезно в этом разочаруются. Правда, исправиться смогут не все. Сказанное относится и к вашему Братству. Мы терпим его как застарелую болячку, избавиться от которой слишком хлопотно. Но иногда хирургу приходится ампутировать руку или ногу, а не удалять зловредный прыщ!

Видимо, брат блюститель забыл, что находится не на заседании Совета или на трибуне переполненной площади. Он кричал, и, несмотря на маску, было видно, как брызгает слюной.

Я откинулся в кресле, как пассажир на почтовой станции, когда до дилижанса два часа, и сделал вид, будто задремал. Или даже не сделал вид.

— Думаю, я сказал достаточно, — продолжил гость. — Сейчас для нас важнее всего быстрота. Я пришел к вам, чтобы принятие решения не затягивалось из-за посредников. Каков ваш ответ?

— Подождем, — ответил я, натурально зевнув. — Мне необходимо собрать совет капитанов и тогда мы решим.

Добродетельник чуть не прикусил маску изнутри. Может, и нарочно, чтобы не сорваться. Встал, ушел без прощания. А я отправился к себе в спальню. Достал бутыль, выпил два бокала, потом третий и лег. Еще подумал, что надо бы и вправду созвать на вечер совет капитанов. Ладно, проснусь и прикажу.

* * * * *

Меня разбудил Терсан. Его голос был немного взволнован.

— Брат мар, меня послали к вам с просьбой прийти на совет капитанов.

Несколько секунд я тер невыспавшуюся голову. Значит, я все же успел отдать приказ. Но кому? Нет, нельзя сходить с ума. Пока что в своей жизни я не совершил ни одного дела, которое не запомнил.

— Капитаны собрались сами, — уточнил лейтенант. — У них к вам очень важные вопросы.

— Все капитаны? — спросил я.

— Не все, но больше половины. Они очень просили прийти к ним поскорее.

Судя по закатному солнцу, до вечерних сумерек оставалось немного. Я освежился бокалом легкого вина и пошел за Терсаном.

По традиции, совет проходил если не в трактире, то в подземном зале.

Я сел во главе стола, оглядел лица. Да, девять человек, больше половины. По крайней мере, одно решение они принять могут.

— Ночной удачи и дневного покоя, — приветствовал я. — Давайте приступим к делам.

— Без дел мы бы так борзо не прискакали, — проворчал кто-то.

Я одернул наглеца взглядом и посмотрел на Джарнета — самого пожилого из капитанов. Начинай.

— Маршал вершит судьбу Братства, — начал он, как и положено, в третьем лице, — но маршал не может принимать важные решения, не посоветовавшись с братьями.

— Маршал не принимал, — в тон ему ответил я, — он решил посоветоваться с капитанами.

— Иногда решение что-то отложить само является решением, причем очень опасным, — начал Джарнет, но я его перебил:

— Пока маршал спал, человек в большой маске напрямую стакнулся с капитанами?

Все замолчали.

Потом опять заговорил Джарнет.

— Да, нам пришлось поступить именно так. Маршал должен знать…

Пошел нудный треп о том, что я знал и так: нас терпят, но могут и уничтожить, нужно взвешивать действия, некоторые просьбы нужно выполнять даже бесплатно…

Я слушал и понимал: оратор тянет время. Он чего-то ждет. Но чего?

И тут открылась дверь. Появился Ухо — капитан, которого не любят, презирают, но боятся. Если лица всех были напряжены, то его — сияло.

— Введите! — приказал он.

ЭТЬЕН

Когда настала пора уходить, главной проблемой оказалась Крошка. Катланка встала между мной и дверью. Она фырчала, била хвостом о паркет и постоянно растягивалась на полу в том месте, где должна была ступить моя нога. Упорно-безнадежная борьба продолжалась до прихожей. Офицер караула Совета с интересом глядел на нас: возможно, он впервые увидел домашнего катланка.

Наконец я присел и погладил серую морду:

— Крошка, сейчас ты мне не поможешь. Я сделаю все, чтобы мы встретились. Оставайся здесь и не покидай дом, пока он безопасен для тебя.

Слуги получили необходимые инструкции, пока они здесь, кошка голодной не останется. Что же касается книг, старых вещей и самого дома, я попрощался с ними уже давно и уходил не оглядываясь.

Караул, присланный Советом, был вежлив. Например, он воздержался от обыска. Я этим воспользовался, пока собирался. Теперь, в пути, чтобы занять время, проглядывал «Листок свободы».