А с этим красавчиком я, пожалуй, смогла бы подружиться и в своем мире. Да, конечно, красавец-мужчина, самый крутой, веселый, наглый — продолжите список. Но внутри этой оболочки, на которую я по самое не могу насмотрелась в обычной жизни, было крепкое ядрышко. За одну наглость в лидеры разбойников не выбирают.

Между тем спутник, не догадывавшийся, что он объект моего рассуждения, остановился.

— Звякалки у меня завсегда с собой, но пополнить запас не помешает.

— Снимешь наличку с банкомата? — спросила я.

Лирэн удивленно взглянул на меня, словно услышав что-то знакомое и при этом непонятное.

— Потом объяснишь, — сказал он, скрываясь в дверях лавки, которую по внешним признакам можно было назвать дорогим магазином.

Я осталась у дверей, вглядываясь в газету. Местный алфавит я так еще и не освоила.

Начал накрапывать дождик. Я уже хотела зайти внутрь, но услышала:

— Уважаемая гражданка, вас потеряли?

Рядом был уже привычный патруль стражи. Вежливый — понятно, сейчас я не лепесточница. Но что-то ответить надо.

Выручил Лирэн, выскочивший из лавки.

— Дорогая, ты, надеюсь, исполнила гражданский долг? — мгновенно сказал он.

— Не успела, — удивленно ответила я, включаясь в игру.

— Уважаемые хранители порядка, я сам вас искал, чтобы спросить. Там на углу какой-то шутник недавно нарисовал тюльпан с короной. Это, что ли, теперь разрешено?

Оба стража, несмотря на оружие и амуницию, превратились в сухие листья и буквально улетели туда, куда указал Лирэн.

— А вот нам — в противоположную сторону. Не бегом, но быстро, — сказал он. — Я снял с этой банкомамы или банкопапы, как там у вас. — Он хлопнул себя по отяжелевшему карману.

— Никого не зарезал? — спросила я.

— Ежегодный налог за спокойный сон. Братство их в этом году еще не навещало, зато явился сам маршал. Пошли, пока не полило. Это можно выкинуть.

Газету я выкидывать не стала, зато соорудила из нее подобие шапки, что восхитило Лирэна. А я обрадовалась дождю. Вообще-то, настоящего ливня в городе я еще не видела, так, морось. Но я не раз наблюдала, как лепесточники умели собирать даже самые скудные водные дары неба. Из этого дождика средней интенсивности они себе уж точно создадут запасы. Да и тюльпанчики не надо поливать.

В очередном проулке Лирэн внезапно звякнул в одинокий колокольчик. В стене открылась дверь, мой спутник туда шагнул, потом вышел и протянул мне изящную белую маску, украшенную цветами.

— Это первое правило посещения салона, — сказал он, натянув на лицо черную маску со скрещенными шпагами. — Без масок сюда нельзя. К тому же, если ты, впав в порок гнева, заколешь обидчика, не снимая маски ни с него, ни с себя, тебя еще могут пустить сюда в следующий раз. А вот сорвать маску с твоего обидчика, даже мертвого, — нельзя.

Мне захотелось снять маску с него самого — понять, смеется он или серьезно. Но Лирэн уже вошел и мне оставалось последовать.

Невзрачный коридор привел нас в достаточно большой зал. Половину занимали столики, почти все пустовавшие. Местный служитель открыл дверь в кабинет. Там, кроме столика и стульев, была софа.

— Изучим меню и начнем с чревоугодия, — сказал Лирэн. — Маску можно бросить на диван.

И я опять не ответила на колкость, так как поняла, что хочу есть. Причем не какой-нибудь сухарь с печенькой на бегу. Нормального супа — вот чего я вожделела эти дни.

Вот только как изучить меню? Строчки, как и в привычном нам шрифте, полагалось читать слева направо, это уже поняла. Что, к сожалению, не помогало усвоить смысл прочитанного.

Придется попросить о помощи кавалера. Раз уж он даму ужинает, пусть ей меню и читает. Или если меню нет, то рассказывает.

— Закажи, пожалуйста, похлебку, — попросила я.

Еще одна проблема коммуникации с местным народом — я разбираю их язык, но там, где не уверена, предпочитаю использовать уже услышанные слова. К тому же освещение нашего кабинета было очень уж скудным: плотные шторы надежно закрывали узкое оконце, а свет настенных свечей позволял предаваться любым порокам, кроме чтения текстов, включая отсутствующее меню.

— Похлебку? — переспросил Лирэн.

— Да, — кивнула я и уточнила: — Горячий отвар из мяса и кореньев, с приправами.

Мой собеседник улыбнулся, потом рассмеялся. Похоже, я выбрала не совсем подходящее слово, что-то вроде «хлёбово» или даже «хрючево». Моя стряпня на пустоши вполне подошла бы под это определение. Чего спорить.

— Лучше заказать суп, — наконец сказал Лирэн. — Если принесут похлебку, мне придется вылить ее на лакея или приказать ему съесть самому.

В эту секунду колокольчик на стене сказал мелодичное «дзынь-зинь». Я заметила, что шнурок через дырку уходил в зал — звон заменял стук в дверь.