— Бездна? Это что еще за такое? — ну вот опять, знает и спрашивает.

— Бездна — условная сила, которая хочет, чтоб все живые сдохли. Такая себе богиня — фанатка теории анти–жизни. Некромантия, магия крови и много других подлых и мерзких штук — ее метод. Именно благодаря ей, восемь рас и объединились, потому как раньше воевали больше между собой, а Демонов и Орков вообще считали неразумными. Дроу просто боялись, и они со всех сил этот страх поддерживали. Но когда континент за континентом начали переходить под контроль некромантов Бездны и прочих ее последователей — все собрались вместе и дали отпор. Не сразу, сначала много проигрывали и теряли земли и людей, затем случился прорыв первого героя и все изменилось. Герои общими силами победили Бездну и гнали ее последователей до самых Северных Ледников.

— Кстати, ты заметно похорошел. Куда больше на героя стал похож. Может, давно надо было перестать бухать каждый день и начать питаться нормальной едой?

Это правда. Весь этот месяц я больше от скуки и в попытках скоротать длиннющие дни отжимался, качал пресс, приседал. Полторы тысячи раз приседаю уже! Кто понял, тот понял.

Пригодились и тренировки каратэ в которых нам ударами вдалбливали дисциплину и порядок проведения тренировок. Сначала разминка, чтоб не травмироваться, от головы к ступням. Потом растяжка. Потом силовые упражнения. Просил турник, но мне не дали.

— Ты сейчас серьезно назвала нормальной едой ту байду, которой меня кормят?

— Это питательная, полезная и сбалансированная байда, которая на организм влияет исключительно положительно, — она наставнически задрала пальчик к потолку.

— Ага, и на вкус как геркулес, — я скривился.

На самом деле вкус местной еды меня волновал первые дней пять. Первые два дня я не ел принципиально. За что получил в зубы с ноги от Ксюхи. А потом привык. Человек вообще, обезьянка, которая быстро привыкает ко всему. Это я на себе выяснил еще в детстве.

— Бесите, мартышки, — это Ксюха снова копается в моих мыслях.

— Что?

— Вы живете меньше всех, по силам очень не очень, но в течение своей коротенькой, как гномий член, жизни все равно успешно адаптируетесь, приспосабливаетесь, меняете образ жизни и даже мышления! Вот даже ты! Ты за тридцать лет несколько раз стал другим человеком! Это как вообще? Я тридцать лет только определялась, какое сочетание цветов мне нравится больше. Восхищаюсь вашей гибкости, человеки. А еще бесит, — она снова так смешно морщит свой носик.

— Зеркало наколдуешь?

— Зачем? — она удивленно подняла бровь.

— Сказала, похорошел, хочу посмотреть.

— Наслаждайтесь, ваше апполонье величество, — и в комнате появилось зеркало под противный каркающий смех женщины, которая, кажется, была рядом всегда.

В целом ничего выдающегося, радует, что прослойка жира внизу живота больше не мозолит глаз, титьки так и не появились, в плечах чуть раздался, но плечи у меня всегда легко приходили в форму.

— Идиот, разница колоссальная. Подкожного жира нет, живота твоего отвратного нет, напряги титьки — вооот, мышцы, а не сраный целлюлит! В сегодняшней форме ты идеальный Дроу, даже чуть перекачанный, — она смотрела на меня с удовольствием, и это льстило. Черт, приятно.

— Как все будет? — мы ждали, пока нас позовут. Меня ждет экзамен в течении которого решится, буду ли я жить.

— Я ни разу не видела героев, не знаю. Инструкции простые: чтобы ты знал все, что должен. Учился ты хорошо, память хорошая, мозги работают. А через месяц постоянных тренировок не только мышц, но и мозга — с уверенностью могу сказать две вещи. Айн: задачу ты выполнил; Цвай: сейчас ты в лучшей форме физически и умственно, за всю свою жизнь. И это всего за месяц. Бьюсь в предвкушении, как за тобой будет интересно наблюдать, когда начнутся боевые тренировки. Сначала ты конечно пососешь у всех, — она хихикнула, но как–то больше нервно, ее это не веселило, но она продолжила, — а потом накидаешь им всем за щеки, уж я за этим прослежу.

— Исконно русское превозмогание.

— Нет. Ваше русское превозмогание это страдание ради страдания. Вы вообще вечно чего–то превозмогаете, только не понятно зачем и кому это надо. А здесь ты страдаешь, чтобы стать сильнее, у тебя конкретная цель. Не подведи меня, Марк.

— Есть!

— Спасибо, — она сказал это смотря в пол, севшим голосом и очень искренне.

— Ой да ладно, Ксюх, мы сделали что могли, старались оба, будь что будет, — я подмигнул собственному отражению и отошел от зеркала.

— Спасибо за то, что было в день нашего прибытия. Я слышала этот пафосный и откровенно тупой крик сквозь боль. «А Ксюха — МОЯ!!!», — она очень плохо спародировала меня и сама же засмеялась своей пародии.

— Мое трогать нельзя, — я был совершенно серьезен. Не знаю, может это травма какая–то из детства, одна из многих, но я очень ревностно защищаю все, что считаю своим. И Ксюха — моя.

— Говорю это только на случай, если это последний разговор. Я счастлива, что мне удалось узнать тебя, Марк.