Когда с официальной частью встречи визитера было покончено, Филя поблагодарил охрану, взял меня под руку и повел в башню, которая была создана не иначе магией, ибо располагалась прямо внутри огромного сталагмита, помещения были словно выплавлены внутри, а посредине возвышалась винтовая лестница вверх.

— Нам не сюда, — сказал Филлин, заметив как я всматриваюсь вверх, — пройдемте, Марк, внизу гораздо интереснее.

Мы обошли громоздкую конструкцию лестницы, за ней был большой стеллаж, на нем лежали как новые свитки и книги, так и по виду совершенно древние экземпляры.

— Все маги до меня собирали местные библиотеки, их только в этой башне с десяток. Тут все, что можно было достать, от плохеньких сочинялок, до настоящих магических трактатов и гримуаров колдунов и ведьм древности, — Филя обвел рукой книги.

— Если уж Дроу говорит о древности, то мне становится страшно от сознания того, насколько давно на полки этих стеллажей упала первая книга, — я восхищенно оглядывал корешки книг, ну да, я книголюб, каюсь.

— Охо–хо, да, друг мой. Постоянно забываю, что вы человек. Сколько вам лет?

— Тридцать, — я смущенно посмотрел на Магистра.

— Дроу в этом возрасте не считаются даже разумными детьми, к ним относятся как к материалу для будущего воина или жрицы.

— У вас есть на это время, — я пожал плечами.

— Знаете, Марк, я иногда жалею об этом. Нет, вы не подумайте, я не жалуюсь на продолжительность своей жизни, но все же будь у меня семьдесят лет, а не семьсот, думаю, я бы иначе относился к… Ко всему, полагаю, — Филя замер на мгновение, — ну, не будем о грустном! Я обещал показать зверинец!

— Зачем мы здесь на самом деле, Магистр? — я помнил о задании, но нельзя слишком рваться в зверинец, он поймет.

— Марк, я не стану тебе врать, — он сказал это тоном полицейского, стало понятно, что в переводе на русский, это значит «не твое дело».

— Я ценю. И понимаю, что игра ведется сразу на нескольких уровнях, а я в центре этого говна, и знать мне не положено даже части всего происходящего. Но один вопрос у меня есть, и вы ответом на него заплатите за то, что планируете, — я остановился, скрестил руки на груди, давая понять, что не сдвинусь с места далее.

— Хм, это интересное предложение, Марк. Особенно для того, кто настолько слаб, как вы. И что, если я откажу, вы развернетесь и уйдете? — Он смотрел на меня улыбаясь, чувствуя себя хозяином положения.

— Попытаюсь. У меня не получится. Вы сделаете свои грязные дела и отпустите меня, когда наиграетесь, Матрона об этом узнает и конфликт заимеет новые границы, уже вполне ощутимые. Вы хотите первым сбросить маску, Магистр Филлин? — это был ва–банк. Но тут каждый день ва–банк, поэтому я был спокоен. Со временем устаешь даже бояться.

— Поразительно! Вы так быстро прогрессируете, Марк! Мы с вами говорили совсем недавно, и в ваших глазах была только обреченность, а сейчас! Вы посмотрите на себя! Руки скрестил, «хочешь меня насиловать — насилуй бревно, я даже не пошевелюсь!» — он картинно меня передразнил, очень точно поймав суть моей позиции, — знаете, что я вижу, Марк?

— Наглого имбецила, который играет с огнем? — я сделал максимально тупое лицо.

— Нет же! Я вижу мужчину! Настоящего! Вы больше не боитесь, больше не готовы быть пешкой, хотите диктовать условия! — он даже дыхание сбил. Закрались подозрения, что он либо педик, либо из тех метросексуальных мужиков, которые обожают власть над собой, — Марк, я принимаю ваше предложение, с одним условием.

— …?

— Расскажите, что изменилось?

Я надолго задумался. Даже на жопу сел прямо посреди комнаты. А правда, что? Лора и Ксюха? Ну да, я хочу их вывезти отсюда. Но это не ответ. Это, скорее всего триггер. Что–то изменилось лично во мне.

— Надежда… — Я проговорил это хриплым голосом, потому что для меня это тоже стало открытием. Давно у меня не было повода покопаться в себе.

— Надежда — та еще мерзавка, Марк, — Филлин покачал головой, словно разочаровался. — Что ее разбудило?

— Я понял, что моя смерть не факт, а лишь один из вариантов. Все мне твердят, что я труп, просто пока теплый. И я долго в это верил.

— А потом ты своими руками отнял несколько жизней. Одну за другой, — Филя все понимал, до него быстро доходило.

Я молчал. Он прав. Но не во всем. Дело не только в том, что у меня за плечами уже десяток битв насмерть. Битв, из которых я вышел победителем. Честно и без купюр. Вопрос моего выживания — это не факт моей смерти. Это ставка с коэффициентом один к десяти. Но один — это тоже коэффициент с вероятностью!