– В других обстоятельствах я бы не пригласил даму в свою спальню, но вряд ли кто-то нас осудит. Я решил, что будет лучше по ночам прятать вас у себя, раз с наступлением темноты вы отделяетесь от Снежинки.

Без возмущений и кокетства я прошла туда, хотя мне и было неловко от того, что он жестом пригласил меня зайти первой. Дамы вперёд, всё такое.

Практически всё место занимали платяной шкаф, заправленная кровать и небольшой столик со стулом у окошка. На ничем не прикрытой столешнице возвышался простой бронзовый подсвечник с оплывшей свечой, свет которой падал на тарелку с аккуратно нарезанными кусочками холодного мяса, рыжую булочку, нож с вилкой и пустой бокал.

– Прошу. – Дарнли отодвинул стул. – Это для вас.

От обострившегося чувства голода и благодарности в носу и глазах противно защипало. Только бы не расплакаться, а то ж до трясучки его доведу.

– Вы хотите меня покормить?

– Угостить ужином, – переиначил он. – Да, это не лучшая пища для юной девушки, но больше, к сожалению, мне нечего вам предложить.

Поблагодарив его без эмоций, я села за стол, чтобы, как пишут в исторических романах, отдать должное яствам. Так странно, вчера мы молнии друг в друга метали, а теперь спокойно общаемся, несмотря на более чем напряжённую ситуацию. Может, у нас прошёл первый шок?

Даже не заметила, как Дарнли появился передо мной с зеленовато-коричневой бутылкой.

– Не волнуйтесь, разбавленное, – сказал он, наливая белое вино в одинокий бокал.

С алкоголем у меня натянутые отношения. Часто видела, как мама напивается на выходных и праздниках со своими подружками, поэтому пью только шампанское на Новый год. Ну раз разбавленное, почему бы нет.

– Не думала, что вы будете добры ко мне. Вчера у нас с вами не срослось, а ещё я те бумажки съела, выставив вас на посмешище, – виновато промямлила я.

В рыжеватом свете свечи лицо Дарнли было не таким напряжённым, как раньше, и на нём даже не отразилось досады от упоминания утреннего фиаско.

– Ночью я долго не мог заснуть, поэтому у меня было время проанализировать ту некрасивую сцену.

– Некрасивых сцен было несколько, – вздохнула я.

– Допустим, я имею в виду наше знакомство в целом. Начну с того, что поначалу мне было сложно представить себя на вашем месте. Появись какой-то наглец у меня в кабинете, ему бы мало не показалось. Как маг я имею право воспользоваться своим даром, если мне или моему имуществу угрожает опасность. В некоторых пределах, разумеется. И мне не составило бы труда развязать язык злоумышленнику и узнать, как и с какой целью он проник на чужую территорию. А вы – всего лишь беззащитная женщина. К тому же из мира, в котором не практикуются магические науки. И, знаете, я счёл ваше поведение достойным.

Хорошо, что я в тот момент не глотала, а то непременно бы подавилась.

– Вы не закатили истерику, не накинулись на меня в попытке нанести увечье. Хотя вам и не хватало присущей слабому полу мягкости. Вы говорили как мужчина, но, смею полагать, вам это простительно, так как ваши штаны намекают на то, что в вашем мире стёрты многие различия между полами. Вы были беспомощны, действовали так, как вам позволяло воспитание, и вместе с тем вы не поддались трусости. Любая леди бы просто убежала, если бы не упала в обморок. И я вёл себя не лучшим образом. Я был с вами излишне резок и провоцировал на дерзость.

Чудеса. Тот, кто недавно смотрел на меня как на несносную обезьяну, признаёт свою вину в нашем конфликте.

Чувствуя, как от стыда начинают гореть уши, я отложила вилку.

– И я была хороша. Когда нашла вас здесь… – Чуть-чуть задумалась, припоминая подходящий синоним слова «психанула». – Вспылила.

– Страшно представить, что я бы сделал с тем, кто заколдовал меня, – сказал Дарнли с улыбкой и вдруг нахмурился.

Наверняка вспомнил, как опозорился со студентами. Жаль его, вроде уважаемый человек, да ещё сам сын какого-то лорда, а не может найти управу на зарвавшихся поганцев. Если он всё время живёт в таком стрессе и считает, что кругом враги, неудивительно, что у него время от времени нервишки пошаливают.

– Я вас покину, не буду вам мешать. – Он, скорее всего, машинально, удостоил меня лёгкого поклона. – Снова подумаю над тем, как вернуть вас домой.

Домой. Как бы ни хотелось разобраться в том, что здесь творится, надо возвращаться.

– А вы вернёте меня в тот же день? В то же время? – спросила я уже вдогонку.

Он обернулся в проёме:

– О нет. Человеческая магия на это не способна. И вряд ли с момента вашего исчезновения нарушилось течение времени.

В горле появился горький ком.

– Я не позвонила вчера папе. И сегодня… Может, он уже думает, что меня маршрутка сбила или что меня изнасиловали, убили и закопали в лесу…

Слеза была горячей, просто обжигающей. Я стёрла её рукой и отвернулась от Дарнли. Не надо себя накручивать. Лучше представлю, как папа обрадуется, когда я вернусь и расскажу о своих приключениях.

– Я очень вам сочувствую.

К счастью, этим маг и ограничился. Просто удалился без неловких попыток утешить.

Несколько минут ушло на то, чтобы успокоиться. Я не разревелась, создав море слёз, как у Кэрролла, но от этого моё состояние всё равно нельзя было назвать нормальным. Дыхание сбилось, в груди будто что-то сжалось, а руки тряслись так, что я не могла держать столовые приборы. Кое-как успокоившись, доела скромный ужин и заставила себя выпить всё, что было в бокале. Некрасиво было бы оставлять объедки. Как только поставила вилку и нож друг напротив друга, случилось кое-что неожиданное – посуда заблестела, стала идеально чистой и вспорхнула в воздух. Я ойкнула и отодвинулась так, что чуть не сверзилась вместе со стулом.