– И глаза у нее зеленые, – лыбился Мотька.

– Идите вы все, – Тоська психанула и побежала к выходу.

– Тось, подожди меня.

Но Тоска отмахнулась и поспешила выскочить в коридор.

– Они вряд ли когда-нибудь станут с Кирой лучшими подругами, – заключил Ярик.

– Это точно, – согласился я.

По дороге домой я то и дело сглатывал слюну, во рту явственно ощущался вкус бабушкиных пирожков.

Открыв дверь, я прислушался, на кухне была движуха. Ага, значит, уже приехала.

– Ба, это ты?

– Я, Гарик.

– Привет.

– Здравствуй. Как дела в школе?

– Нормально. У Уха голова болела, Горло простуду подхватила, у нас замена. Глаз мне чуть пару не влепила за контру – шпору засекла.

Бабушка прошла в коридор. На её лице застыло беспокойство.

– У тебя болит ухо и горло?

– Нет.

– Гарик, не обманывай меня. Подойди ко мне.

– Ба, ты меня неправильно поняла.

– Подойди!

Бабушка потрогала мой лоб, нахмурилась.

– Лоб не горячий.

– Естественно. С какой стати ему быть горячим.

– Покажи горло. Открой рот и скажи…

– …и скажи «а-а-а», – засмеялся я. – Ба, я здоров.

– А вдруг у тебя отит?

– Ухо, Горло и Глаз – кликухи наших училок. Ухо – потому что она слышит как сова. Сама у доски стоит, а слышит, что на задней парте делается. Горло – постоянно на нас орет. А алгебруха получила кличку Глаз, потому что постоянно его щурит, когда наблюдает за нами во время контрольной. Поняла теперь?

– Не дело это, Гарик, учителям клички придумывать. Ты подумал, как им будет обидно, если они узнают.

– Так они и так знают. Не обижаются.

– Все равно, – бабушка принялась читать мне нотации. – Учителей надо уважать, они дают вам знания, стараются сделать из вас людей.

– А мы разве не люди?

– Люди. Но еще глупые и зеленые.

– Хочешь сказать, когда ты в школе училась, вы не давали училкам клички?

– Ни в коем случае!

Помолчав, бабушка закусила губу.

– Хотя вру, была у нас учительница по физике Анна Тимофеевна. Муштровала нас – о-го-го. За глаза мы называли ее Ножовка.

– Вот видишь. А она же из вас людей сделать пыталась.

– Иди уже, – бабушка отвесила мне легкий подзатыльник. – Руки мой, сейчас обедать сядем.

– Ба, а пирожки будут?

– А как же! Твои любимые.

Ну и натрескался я пирожков! До самого вечера еле ходил, потом всю ночь снились кошмары. Но утром я проснулся не один, со мной был мой аппетит. За чаем я умял три пирожка, и еще захватил парочку с собой.

Едва зашел в школу, встретил Тоську.

– Гарик, сегодня она пришла с новыми сережками.

– Кто?

– Кира!

– И что?

– Ничего. Выпендривается! И причесалась по-другому. Дурацкая прическа. Неужели не видит, что она ей не идет.

– Тось, хочешь пирожок?

– С чем?

– С мясом или капустой.

– Давай с мясом. А еще браслет новый нацепила на себя, – говорила Тоська с набитым ртом, сопровождая меня в раздевалку. – У меня тоже браслеты есть, но я их не показываю каждому встречному.

– А она показывала?

– Почти.

– Это как? Ходила с вытянутой рукой?

– Гарик, ты на чьей стороне, на моей или на ее?

– Тось, успокойся. Дай ей шанс. Она новенькая, ей некомфортно среди нас, а ты к пустякам придираешься.

– По ней не скажешь, что она чувствует себя сковано.

Доев пирожок, Тоська сняла с крючка куртку.

– Ты куда?

– Домой сгоняю.

– Урок через десять минут начнется.

– Успею. Браслет надо взять.

– Ты как маленькая.

Тоська опоздала на урок на пять минут. Или специально выжидала, чтобы зайти в класс и привлечь внимание. На левой руке красовался браслет, на правой – целых два. Поправляя локон волос, и тем самым демонстрируя браслеты (можно подумать, до них кому-то было дело), она села за парту и открыла рюкзак.

Мотька во все глаза смотрел на Киру. Мне даже пришлось толкнуть его локтем в бок.

– Ты на ней дыру протрешь.

– Что? Не… я просто, задумался.

– Ага. Так я и поверил.

– Все-таки классные у нее глаза.