Античный детективный триллер с элементами научно-познавательного квеста в декорациях Древней Греции. Один из главных героев – великий Пифагор. Смертельный ?-квест: серийный убийца против пифагорейцев.
Полис Кротон, 510 г. до н. э. Почтенный философ Пифагор – один из самых влиятельных людей своего времени, лидер могущественной религиозно-философской организации – готовится назначить преемника. Втайне от всех он выбирает лучшего из шести учеников. Но череда убийств, каждое загадочнее и необычнее предыдущего, потрясает школу пифагорейцев. Некто расправляется с кандидатами. И кажется, что темный разум убийцы превосходит по гениальности самого Пифагора. Очевидно, что смерть великого философа должна стать кульминацией в его зловещем сценарии…
Чтобы вычислить убийцу, глава пифагорейцев прибегает к услугам египтянина Акенона, известного своими талантами в подобных делах. Но поможет ли Акенону его знание человеческой природы против столь грозного и хитрого врага?
Национальный бестселлер Испании и самая продаваемая электронная книга на испанском языке в истории. Автор – финалист премии Planeta – самой ценной литературной награды после Нобелевской премии по литературе. Премия Mediterranean Culture Award за лучший роман.
«Исторический триллер года». – Novelas-historicas
«Преступление, детективные загадки, любовь и динамичная триллерная интрига». – Historia National Geographic.
«На редкость интересный роман от автора, умеющего сохранить напряжение и динамику до самого конца». – Leer es viajar.
«Жаркий исторический триллер, который переносит нас в колыбель современной цивилизации, в самый центр интриг и страстей». – Diario la vanguardia.
«Тщательность, с которой автор реконструирует эпоху, придает роману невероятно реалистичное звучание». – Adivina quien lee.
Ларе и другим людям, которые на протяжении всей жизни помогали мне чувствовать себя любимым.
Спасибо.
1
Перевод Е. П. Казначеевой; то же для следующего фрагмента.
2
Свод этических поучений пифагорейцев, неэзотерическая часть их учения, которую они посчитали нужным озвучить вовне своего сообщества.
Больше всего же стыдиться должен ты сам пред собою.
Пролог
25 марта 510 года до н. э
«Один из них – мой преемник», – подумал Пифагор.
Он сидел на земле, скрестив ноги, склонив голову и закрыв глаза, погруженный в глубокую медитацию. Перед ним сидели шестеро. И ждали.
Философ преодолевал непостижимые границы, созерцал человеческий дух и законы космоса. Отныне его главная задача состояла в том, чтобы основанное им братство не утратило учения, когда его не станет.
Он глубоко вдохнул терпкий дымок благовоний. Было прохладно, в воздухе нежно пахло миртом, можжевельником и розмарином – очищающими травами, которые ученики воскурили в начале этой особенной встречи.
Непоколебимая твердость его духа внезапно пошатнулась. Сердце на пару секунд замерло, и он приложил титанические усилия, чтобы лицо не дрогнуло. Напротив сидели самые способные ученики, ожидая, когда он выйдет из медитации и заговорит. «Они не должны ничего замечать», – встревоженно сказал он себе. Он всегда делился с учениками предчувствиями, но только не сейчас. Предзнаменование было слишком мрачным. Оно мучило его неделями, и он упорно молчал, не раскрывая подробностей.
Пифагор медленно выдохнул. Темная власть предчувствия усилилась, когда они оказались в храме; однако не было никаких признаков того, что им угрожает опасность.
Шестеро мужчин, сидевшие полукругом и облаченные в простые льняные туники, принадлежали к высшему кругу братства – к великим учителям. За эти годы он глубоко привязался к ним и гордился ими. Самые развитые умы эпохи, каждый из них внес личный вклад в пифагорейское учение. Однако лишь тот, кого он назначит преемником, получит последнее наставление и вместе с ними поднимется на заключительную ступень, отделяющую человеческое от божественного.
С годами духовный наследник обретет невиданное в истории земное могущество. Он станет вождем пифагорейских элит, которые правят, следуя моральным принципам братства, на все более обширной территории. Братство распространилось за пределы Великой Греции [3] : оно управляло городами изначальной Эллады, общинами этрусков, внедрялось в процветающий Рим. Их ожидали Карфаген, Персия. …
И все же ученики не должны забывать, что земное могущество не цель, а всего лишь средство.
3
Греческие колонии в южной Италии – на побережьях оконечности Апеннинского п-ова и на Сицилии; среди этих колоний – города Кротон и Сибарис, где разворачиваются основные события романа.
Пифагор неторопливо поднял голову и открыл глаза.
Шестеро учеников вздрогнули. Огонь в золотистых глазах учителя горел сильнее, чем когда-либо. Белоснежные волосы спадали на плечи и, казалось, сияли, как и густая борода. Ему было за семьдесят, но он сохранял почти первозданную силу юности.
– Наблюдайте за тетрактисом, ключом к вселенной. – Голос Пифагора, глубокий и мягкий, раздался в торжественной тишине полукруглого храма.
В правой руке философ держал ясеневую ветку, которая указывала на мраморный пол. Между собой и учениками он разложил небольшой пергамент с несложным рисунком. Треугольник из четырех рядов точек. В основании четыре точки, следующий ряд – три, затем две и, наконец, одна. Эти десять точек в треугольнике были одним из основных символов братства.
Пифагор продолжал, голос его звучал величественно и властно.
– В течение ближайших дней последний час наших занятий мы будем посвящать анализу числа, содержащего все и вся. Это число – десять. – Он указал ясеневой веткой на тетрактис. – Десятка содержит сумму геометрических измерений. – Он поочередно коснулся веткой каждого ряда, нарисованного на пергаменте. – Один – точка, два – линия, три – плоскость, четыре – трехмерное пространство.
Наклонился вперед и вгляделся пристальнее.
Когда он снова заговорил, голос его звучал строже.
– Десятка, как вы знаете, символизирует полное завершение цикла.
Произнеся последние слова, он посмотрел на Клеоменида, ученика, сидящего справа от него. Тот сглотнул слюну, сдерживая прилив гордости. Было очевидно, что Пифагор говорил о своем уходе и о том, кто его сменит. Пятидесятишестилетний Клеоменид знал, что он один из главных кандидатов в преемники. Замечательный математик, хотя, возможно, и не самый блестящий, выделялся прежде всего неукоснительным соблюдением строгих моральных правил братства. А также и своим политическим весом, поскольку происходил из известного аристократического семейства Кротона и умело вмешивался в дела правительства.