Хаку посмотрел на дом, в гнилой крыше которого зияли огромные дыры. Входить туда не хотелось, идея окончательно закрыть страницу прошлого совсем не казалась теперь такой привлекательной.

— Но ты сможешь помолиться своей маме, — кивнув на более широкую сдвоенную «семейную могилу», возразил ему Кано. — А значит, не зря.

— Верно, — согласился Хаку.

* * *

— Каа-сан говорила, что с такими способностями, как у меня, раньше убивали, — нарушил тишину Кано, когда они уже прошли мимо озера, в котором купались днём. — А сейчас всё изменилось. Знаешь, нии-сан, я решил, что вырасту, стану самым сильным шиноби и сделаю всё, чтобы никогда больше не случилось такого, как с тобой и твоей мамой.

— Правда? — повернул голову Хаку, скосив глаз на названного младшего брата.

От такого путешествия трёхлетний малец устал, и обратную дорогу Хаку всё же нёс его за плечами.

— Конечно, правда! — убеждённо сказал Кано на ухо. — Я только что это решил.

— Похоже, что ты уже отдохнул и в состоянии идти сам. Слезай, — скептически хмыкнул Хаку, но на сердце потеплело.

* * *

В Оду они пришли через час после заката.

— Кано-чан! Хаку-сан, наконец вы вернулись! — встретила их госпожа Хамагури. — Там пришёл шиноби из Киригакуре, хотел вас увидеть, Хаку-сан.

Этой встречи он подспудно ждал. Всё же о своём решении остаться в Оде Хаку только отправил короткое письмо Забузе-сану, воспользовавшись соколом местного гарнизона.

— Хорошо, — кивнул он, ожидая увидеть своего учителя и наставника. Хаку твёрдо решил остаться в Оде и готовил целую речь для Забузы-сана, но «шиноби из Киригакуре» оказался вовсе не тем, кого он ожидал увидеть.

— Привет, Хаку! — скромно улыбнулся ему парень, о котором он думал совсем недавно, — Хошигаки Чоуджуро.

— П-привет, Чоуджуро, — несколько растерялся Хаку. — А ты?..

— У меня недалеко была миссия, и дядя попросил посмотреть, как ты тут обосновался, — объяснил Чоуджуро. — А ещё у меня для тебя приказ от Пятой. И письмо от Момочи Забузы.

— Приказ?.. — переспросил Хаку.

— Ага, — отчего-то смутился его хороший знакомый, можно сказать, почти друг.

— Что за приказ?..

— Мы как раз его обсуждали, — вклинился в их разговор хозяин — Сэйрю Шимизу.

— В общем… Тебе приказано срочно ж-жениться на… на нескольких девушках, — покраснел Чоуджуро и торопливо добавил: — Это чтобы основать свой клан. Мидзукаге приказывает тебе основать в Оде клан Юки. А также тебя назначают командующим местного гарнизона.

— Чего? — вытаращился Хаку.

— Это приказ Пятой, — прикрываясь пиалой с рисом, пробормотал Чоуджуро.

— Между прочим, — вмешалась госпожа Хамагури, — ко мне уже несколько раз подходили накодо, чтобы сосватать тебе хороших девушек, дорогой брат.

— Можно мне письмо от Забузы-сана? — попросил Хаку.

— Да-да, конечно, — снова смутился Чоуджуро и протянул ему небольшой свиток.

Хаку развернул и быстро прочитал сухое короткое послание с напутствием наставника и пожеланием удачной женитьбы. Клан Юки был важной вехой в плане Мидзукаге по возрождению Страны Воды и Скрытого Тумана, и Забуза-сан надеялся, что он не подведёт. Ещё Забуза-сан советовал ему взять в жёны как минимум трёх девушек. Но предварительно убедиться с ирьёнином гарнизона, что у невест хорошая генетика и развитая чакросистема.

Хаку быстро сморгнул: отчего-то глаза защипало от странной горечи и лёгкого разочарования. Он выдавил из себя улыбку и кивнул Чоуджуро:

— Спасибо, что доставил для меня послание и приказ Мидзукаге. Я всё сделаю для возрождения клана Юки.

Наруто наконец почувствовал это потрясающее единение с миром и чакру. Природную чакру, которая вибрирует вокруг, резонируя с окружением, циркулирует в очаге, позволяет чувствовать всё живое вокруг. У него получилось самостоятельно войти в режим отшельника, причём в обычном мире, без особого жабьего масла, без слишком долгих медитаций: замереть на несколько мгновений, ощутить и впитать в себя энергии земли, воздуха и воды, разлитые в округе кланового полигона Сенджу.

— Ого! Ты крут, внук! — сказал Джирайя, который наблюдал за его тренировкой. — И твой вид отшельника — это просто нечто! Красавец!

Наруто открыл глаза.

— Только цвет глаз изменился — стал золотистым, и появились красно-оранжевые тени на веках, — продолжил Джирайя. — Теперь я вижу, что Гамамару-сэннин был прав. Ты тот самый мальчик, который сможет изменить мир.

— Не знаю, — ответил Наруто. — Ты хотел также обучать и своих сыновей, возможно, что они тоже будут особенными. И я давно хотел с тобой поговорить, Джи-дзи-сан…

— Давненько ты меня так не называл, — потёр нос Джирайя и хитро улыбнулся. — Но для начала я хотел проверить тебя. Давай, нападай! Проверь старика на прочность.

— Ага, «старика», — хмыкнул Наруто, — не прибедняйся, — и, не теряя времени, ринулся в бой. Всё же чакра природы в активном состоянии может держаться в теле не более пяти минут.

Джирайя бешено хохотал, носился по полигону, запускал в него свои волосяные шипы, поливал огнём, в общем, развлекался на полную катушку, не волнуясь навредить. Когда чакра природы кончилась, дед немного сбавил обороты, но сошёлся в ближнем бою, которого до этого избегал. И Наруто познал «стариковский опыт» ведения тактической «рукопашки». Джирайя был очень силён, имел просто нереальное количество чакры, и не зря его прозвали «Великим саннином». А после всех этих медицинских примочек Орочимару-сана ещё и выглядел под стать Цунаде — лет на тридцать.