— Знаешь ли ты, кого привел в это место? — произнесла госпожа и повернула голову в пол оборота к Кейти.

— Я нашел ее пустыне. Оставь я ее там, она вряд ли бы добралась до Изона.

— Она — матриати Кимао Сиа, если ты все еще помнишь, кто это такой, — произнесла госпожа и вновь отвернулась к окну.

— Помню… — прошептал Кейти и посмотрел на Данфейт, у которой глаза начали слезиться от этого яркого белого свечения.

— Он ищет ее, кстати, — добавила госпожа Соу.

— Кимао здесь? — напрягся Кейти.

— Да. Он уже в городе.

— И ты ничего не сделаешь? — возмутился Кейти

Женщина по имени Соу засмеялась. Данфейт поежилась от этого хохота и все-таки закрыла слезящиеся глаза.

— Он пришел за ней. Наверняка, в ее голове крутятся мысли о том, почему тебя зовут «Кейти» и какое отношение ты имеешь к ее зрячему. Она чувствует нечто, исходящее от тебя, но это всего лишь влечение к истинному облику того, кто украл у тебя жизнь.

— Я могу лишить его этой связи! — ответил Кейти и посмотрел на Данфейт.

— Тогда он лишит тебя Имайи, — ответила госпожа Соу. — Ты этого хочешь?

— Имайя забыла его!

— Ты хранишь облик человека, которого она любила, и говоришь о том, что она его забыла?

— Что ты предлагаешь, в таком случае?

— Ее убил фантом, — ровным тоном произнесла Соу. — Это видно по рубцу на оболочке. Они должны были предпринять меры еще год назад, но отказаться от привычных им трансплантаций так и не смогли. Мы лишь подтираем за ними грязь, надеясь, что они сами разорвут этот порочный круг. Однако, все пошло не так, как мы рассчитывали. Если заблудшие смогли найти способ материальной реализации в их пространстве, они смогут уничтожить всех зрячих, что существуют по ту сторону. Кто убил тебя, Данфейт?

— Она не назвала своего имени, — ответила Дани.

— Она… Женская форма. Но ты подпустила ее к себе, значит, она приняла обличие дорогого тебе человека?

— Моей подруги.

— Ответь, девочка, почему заблудшая не забрала тебя с собой, а отпустила к нам?

— Я убила ее прежде, чем оказалась здесь.

— Тогда, понятно, — кивнула Соу. — А Кимао кто убил?

Данфейт приоткрыла слезившиеся глаза и попыталась посмотреть на женщину в мантии.

— Не мучайся. Сам расскажет, если захочет, конечно. Ты, кажется, совсем меня не помнишь? Я ведь показывала тебе, однажды, кто я и как попала сюда.

— Мы с вами встречались? — не поняла Данфейт.

— Не Амир наградил тебя своим даром. Сути, безусловно, это не меняет. Ты — его дитя, как и все мы. И если ты полагаешь, что не умирала никогда прежде, я тебя разочарую.

— Я умерла?! — воскликнула Данфейт.

— Ты и сейчас мертва, — справедливо заметила Соу. — Чему ты удивляешься?

— Но, когда?

— Сама пробьешь блок Ри Сиа, когда настанет время.

— Вы называете меня ребенком Амира, а я даже представления не имею, кто это такие!

Госпожа Соу обернулась.

— В Мире, где все мы существуем, есть два пространства. В обычной своей форме, телесной, ты живешь в пространстве материальных вещей. В обычной бестелесной форме ты должна была бы просто прийти сюда и, просуществовав здесь несколько часов, раствориться в энергии Амира. Но, твоя бестелесная форма необычна. Она несет в себе часть Амира, и, благодаря этому, ты можешь существовать в этом пространстве столько, сколько пожелаешь. Ты, вроде бы, мертва, но на самом деле не умрешь никогда, если, конечно, сама этого не захочешь, или кто-то, вроде меня, не убьет тебя, — Соу отвернулась к окну и пожала плечами. — Ты — дитя Амира, двуликое создание, способное к вечному существованию в двух мирах.

— И вы тоже способны на это? — Данфейт прищурилась.

— Да. Когда-то, всего около трехсот лет назад, зрячие постигли таинство существования этого мира. Вернув одного из своих к жизни, они услышали странный рассказ о месте, где небо полыхает, словно сам Амир, а земля покрыта песками, столь же белыми, как его лучи. Они создали технологию, назвав ее «трансплантацией», которая подарила им вечную жизнь. Выращивая тела, они возвращали в них оболочки недавно умерших людей. Во времена моего существования в вашем мире, все более и менее одаренные зрячие и матриати имели доступ к «трансплантации». Они убивали себя в тридцать лет, чтобы не стареть никогда, и возвращались в тела двадцатилетних, чтобы прожить еще десять-пятнадцать лет до нового цикла. Но, они были всего лишь обычными оболочками, которые просто знали, что можно услышать зов и вернуться в новое тело до тех пор, пока Амир призовет их. Но мы, дети Амира, подобны коренным жителям этих мест. Они рождаются, старятся и умирают здесь. Другая форма существования, созданная не Югой, а Амиром. Мы подобны им, только создала нас техногенная катастрофа. Мы взрослеем, стареем, а можем и не стареть, если захотим. Мы можем принять облик любого человека, лишь пожелав сделать это. Мы строим города и разрушаем их, если они нам не нравятся. Мы пришли сюда с гибелью Сатриона. И коренные приняли нас, как своих. Мы построили Изон и назвали этот Мир «Сатрионом». Мы уступили тем, кто не захотел возвращать нас обратно. Они просто не позвали, и потому мы остались. Часть из нас приняло эту участь, а часть — нет. Мы называем их «заблудшими». Фантом — это результат неполной трансформации дитя Амира из пространства номер два в пространство номер один. Мы полагали, что данное перемещение наших оболочек невозможно, поскольку для его претворения требуются слишком большие затраты энергии, и эту энергию непременно нужно черпать из источника. Трансформация… Но тебя убил фантом, он повредил твою оболочку, и тело отторгло ее. Сейчас ты восстанавливаешься и скоро сможешь вернуться в свой Мир.

— Но, почему я должна возвращаться? — спросила Данфейт.

— Потому что твой зрячий полагает, что там тебе будет лучше, — засмеялась Соу и прижалась лбом к стеклу. — Не беспокойся, мы позаботимся о той оболочке, которую ты вытолкнешь, и проследим за ее перемещением к Амиру.

— Говорите так, словно, все уже решено. Я убью кого-то?

— Она даже не поймет, что произошло. Сознания в ней нет, ведь тело до сих пор не родилось.

— Я должна родиться в чьем-то теле?

— В своем теле, — исправил ее Кейти и снисходительно улыбнулся.