– Что? Серьезно?

Женщина в лабораторном халате кивнула.

– Tы жаловалaсь на боль в руке. Правой, верно?

Салли нахмурилась еще больше.

– Хм...

В течение нескольких месяцев она испытывала периодические боли в правой руке. Боль в суставах. Она решила, что это первый симптом артрита. Это раздражало, но не было слишком болезненно. По крайней мере, пока. Она упомянула об этом всего один раз, в столовой во время обеда на прошлой неделе. Охранников или других сотрудников тюрьмы в тот момент не было рядом, так что Салли не понимала, как эта женщина могла знать об этом.

Доктор неодобрительно посмотрела на нее.

– Ответь на вопрос. У тебя были боли в правой руке?

– В левой.

Это была ложь.

Боль была в правой руке. Но Салли была правшой, и ее охватило подозрение, что руку ей собираются ампутировать. А раз так, то она предпочитала лишиться не той руки, без которой не могла бы выполнять элементарные функции.

Женщина в лабораторном халате ухмыльнулась.

– Ты полностью уверенa в этом, заключенная?

Салли проглотила комок в горле и кивнула.

– Да, мэм. Да, я уверена.

Женщина улыбнулась.

– Это не та информация, которой я располагаю, но я допускаю, что она может быть ошибочной. Хорошо, тогда мы начнем лечение твоей левой руки.

Она нажала на кнопку на боковой стороне кровати, в результате чего спинка кровати поднялась вверх. Женщина держала палец на кнопке, пока Салли не оказалась в сидячем положении. Салли посмотрела на медсестру, которая оставила свое занятие и теперь натягивала латексные перчатки. Она была моложе доктора и очень симпатичная. Медсестра улыбнулась Салли, что можно было бы расценить как утешение, если бы не свастика на ее чепчике, которую та с гордостью носила.

Врач с размаху ударила планшетом по лицу Салли, заставив ее вскрикнуть от неожиданности и боли. Женщина закричала на нее:

– Смотри на меня!

Салли захныкала.

– Д-да, мэм. Мне оч-е-е-нь жаль.

– Заткнись!

Салли открыла рот, чтобы снова извиниться, но быстро закрыла его.

Женщина кивнула.

– Хорошо. Покорность рекомендуется. Ты слабая и никчемная. Ты согласна?

Салли ничего не сказала. Ей было велено заткнуться.

Женщина закатила глаза.

– Отвечай.

Салли смогла только один раз, дрожа, кивнуть.

– Да, мэм. Я слабая и никчемная.

Медсестра, уже державшая в руках большой шприц, подошла к кровати и вонзила иглу в руку Салли.

Салли вздрогнула и слабо вскрикнула.

Врач улыбнулась.

– Сестра Коллинз вводит тебе мощный местный анестетик. Через некоторое время твоя левая рука полностью онемеет. Это необходимо для того, чтобы ты не сопротивлялась при терапии.

Как и говорила женщина, рука Салли полностью онемела меньше чем через минуту. Ощущение распространилось дальше руки, на плечо, левую сторону груди и спины.

Медсестра выкинула шприц в оранжевое ведро у кровати и вернулась к тележке. Она наклонилась, и достала из одной из коробок большую стеклянную банку, наполненную неприятной на вид зеленой жидкостью. Медсестра, похоже, опасалась содержимого банки: несмотря на плотно закрытую крышку, она осторожно держала ее за ручки. Поставив банку на тележку, она сняла крышку, и токсичный запах, от которого у Салли заслезились глаза, распространился по палате.

Женщина в лабораторном халате сказала:

– Меня зовут доктор Воронова. Я окончила Гарвард одной их лучших и много лет проработала в одном из лучших травматологических центров на Манхэттене. Уверяю тебя, ты в надежных руках.

Салли посмотрела на доктора Воронову.

– Что в этой банке?

– Волшебный, исцеляющий эликсир, - улыбнулась доктор.

Из глаз Салли потекли слезы.

– Правда?

Обменявшись взглядами, доктор Воронова и медсестра Коллинз рассмеялись в ответ на вопрос. Медсестра подкатила тележку к кровати. Расстегнув наручник на левом запястье Салли, она взяла ее слабую руку и поднесла к банке.

Салли начала всхлипывать.

– Пожалуйста, не надо. Пожалуйста...

Доктор Воронова нахмурилась.

– Кажется, ты обманула меня, не так ли? О том, боли в какой руке тебя беспокоят, я имею в виду. Но ничего страшного. Я тебя прощаю. Тише, не надо так громко кричать. Ты все равно скоро бы почувствовала эти ранние артритные боли и в левой руке, так что мы будем лечить их обе.

Салли продолжала рыдать, пока медсестра Коллинз погружала ее пальцы в отвратительную зеленую жидкость. Это было что-то очень едкое, какая-то сильная кислота. Плоть с пальцев сразу начала растворяться при контакте с ней, разбавляя зеленый цвет ярко-красным. Хотя она ничего не чувствовала, она знала, что кости под плотью растворились так же легко.