Курт презрительно хмыкнул и развернулся к выходу. Когда двери с грохотом закрылись, зверь медленно сгорбился, тяжело выдохнув.

— Ложись, — подскочила я, не думая, и подхватила его под руку. — Давай…

Он, к счастью, повиновался, а я метнулась в ванную за мокрым полотенцем. Не лед, так хотя бы холодная вода немного поможет от стремительно наливавшейся гематомы на скуле.

— Спасибо, — тихо прохрипел, когда я залезла рядом и приложила полотенце к его лицу.

— Не за что, — глухо выдавила… и почувствовала, как по щекам покатились слезы.

Сдержать эмоции не удалось, и вскоре я уже полноценно рыдала. Он молчал. Лежал, положив руку поверх ушибленного живота, и будто пережидал мою истерику. Хотя откуда мне знать, что у него в мыслях?

— Как ты сюда попала? — вдруг спросил он.

— Мне позвонили из службы занятости, — я шмыгнула носом. — Платить обещали так хорошо, что я даже не задумалась.

— Так нужны деньги? — открыл он глаза.

— Думала поступать осенью в Смиртоне. Поэтому да, нужны… — Голос охрип.

Я вытерла слезы свободной рукой и обняла колени, ежась в комок.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать два…

Он болезненно поморщился, тяжело вздыхая, и снова прикрыл глаза, а я пустилась рассматривать его вблизи. Спросить, сколько лет ему, не решалась. Но прежнего желания ничего о нем не знать уже не было.

— Как тебя тут найти?

Я моргнула, не понимая, и он снова устремил на меня свой режущий взгляд:

— Если вдруг тебя не приведут когда-нибудь, а мне удастся выбраться…

— Сегодня меня вернули в жилой корпус для обслуживающего персонала. По главному коридору если идти, то он четвертый по счету.

— Что еще тут есть? — сузил глаза пытливо.

И я рассказала все — что, где, сколько персонала, отсеков, оборотней и клеток. И что людей в черных спецформах вижу впервые.

Он выслушал меня внимательно, потом медленно сел, едва успела перехватить мокрое полотенце:

— Давай есть.

— Я не хочу.

— Ари, надо есть, — устало поднялся он, и я впервые испытала к нему жалость. — Не давай им лишнего повода тащить тебя в медотсек.

— Они все равно будут таскать, — возразила. — Мы теперь с тобой подопытные экземпляры. Не пойму, что они хотят найти…

— Слабое место, — взялся он за тележку и покатил к кровати. — Таких, как я.

— И в чем же слабое место? — подобрала я ноги.

— Ты теперь мое слабое место. — Он снял крышку с подноса. Еда была простой — тушеное мясо, овощи. Но оборотень все равно ко всему придирчиво принюхался, прежде чем наложил мне тарелку. — Ешь.

— Ты можешь мной не командовать? — возмутилась я.

— Может быть когда-нибудь смогу, — посмотрел на меня. — Поешь, пожалуйста. Тебе нужны силы.

— Я не могу есть, когда у меня стресс. Но меня все равно накормили стейком — не переживай. Ужинай сам.

Он медленно вздохнул и уселся на кровать, притягивая к себе тарелку:

— Хорошо.

Я смотрела на него, долго не решаясь задать первый вопрос:

— Как ты сюда попал?

— Не помню, — провел большим пальцем по нижней губе.

А я впервые обратила внимание на его пальцы — длинные, с узорами вен…

— А как тебя зовут, помнишь?

— Эйдан Хант.

Спрашивать его о чем-то начинало даже нравиться. В основном тем, что еще совсем недавно казалось невозможным.

— А лет тебе сколько?

— Тридцать семь.

Ох, черт. Я для него ребенок.

— А семья у тебя есть?

Он бросил на меня странный взгляд:

— Нет, конечно.

— Почему? — растерялась я.

— Потому что только одиноким я мог на тебя повестись.

— Как это? — нахмурилась я.

— Не знаю. Не уверен, —и он облизал губы. — Просто чувствую, что ты особенная. Ты не даешь мне снова уйти в забытье в звере. И эти… — он поморщился. — Говорят, что я тебя выбрал. Видимо, слабость они уже научились находить.

— Они отправляли на смерть женщин, — понизила я голос, тяжело дыша. — Им все равно, каких жертв стоило достичь цели…

— Не думай об этом, — перебил он. — Главное — выбраться. Я обещаю — вытащу тебя отсюда.

Мне хотелось спросить, что будет потом, но я не стала. Хотя в груди зашевелилось чувство вины. Если он и правда от меня так зависит, я же… лишу его шанса на жизнь?

— Может, тебе больше не грозит уйти снова в забытье? — предположила неуверено.

— Я не знаю. Может, и так.