Так вот, сейчас против нас с Вадимом будет десяток бойцов. И, вероятно, один из них Мастер.

Возле массивной двери стояла девушка в чёрном костюме, шлеме и бронежилете. Одна из местных служанок. Не все Слуги рода – ратники, но не только ратники участвуют в битвах. Пусть служанка сама и не сражается, но посильную помощь оказывает.

Быстро открыв дверь, она выпустила нас на улицу, и тут же заперла её изнутри.

– Аскольд, видите их? – в динамике моей гарнитуры зазвучал голос главы рода Волковых.

– Нет пока, – отозвался я, жестом велев Вадиму бежать к беседке.

Но до беседки мы добежать не успели – пятеро бойцов в таких же чёрных костюмах, как у нас, но с другими гербами на груди, слаженно атаковали меня и Вадима дальнобойными техниками разных атрибутов.

А вот шестой стоял позади товарищей, наблюдая за происходящим. Ещё четверо из заявленной десятки не дошли до нас – должно быть, столкнулись с бойцами Волковых из другой группы. За спинами врагов отчётливо был слышен грохот, и виднелось огненное зарево.

Вадим принял атаку аж пятерых противников на огненный щит. И выстоял! Отлично! Не зря на его пальце «Кольцо концентрации», а в кулаке зажат усилок.

Тем временем вражеская пятёрка продолжила давить дистанционными техниками. Вадим начал отодвигать щит из яростного пламени подальше от себя, чтобы контратаковать, но в этот момент в его щит врезался белоснежный трёхметровый орёл, сотканный из стрекочущих молний – предполагаемый Мастер ввязался в бой.

Щит взорвался, а Вадима отбросило на добрых три метра. В следующий миг уже шесть дистанционных техник полетело в моего товарища, но он успел создать полный стихийный доспех. С двумя артефактами усиления доспех Вадима выглядел очень красиво, его тело с ног до головы закрыли эдакие латы из пламени. Шлем, панцирь и наручи выглядели как настоящие, будто бы на самом деле были сделаны из яркого оранжевого металла и украшены вензелями, но ноги Вадимы были охвачены языками пламенны без всякого намёка на средневековую броню.

Стоя на одном колене и закрывая голову руками, Вадим, точно пламенный рыцарь, сдерживал натиск шестерых. Ещё немного и…

Я не мог допустить, чтобы мой друг пострадал сколько-нибудь сильно. Не мог позволить его стараниям пропасть даром. Потому всё это время я не стоял на месте. И вот, наконец, набрав скорость с помощью покрова и облака альтеры, оказался рядом с врагами. Зашёл к ним по дуге, справа.

Удар!

Враг успел среагировать, защитился двумя руками в каменных перчатках, но…

Наполненный альтерой кулак разнёс ему и руки, и голову.

В этот момент остальные пятеро прекратили попытки пробить доспех Вадима. Произошло это очень даже вовремя – ещё пара секунд, и мой товарищ, который сейчас тяжело дышал в пятнадцати метрах от меня, издал бы последний вздох.

Теперь все пятеро синхронно атаковали меня. И самой сильной из их атак было толстое длинное копьё из белоснежных молний.

Форкх меня дери! Ну что ж, позабавимся, ребятки!

* * *

Филипп Волков нервничал. Как можно оставаться спокойным во время своего первого боевого задания? Пусть парень и считался редким самородком, пусть в свои восемнадцать уже превзошёл по силе Наставника, но сражаться всерьёз за свою жизнь ему ещё не доводилось.

Будучи наследником главы рода и ещё не достигнув полного совершеннолетия, Филипу следовало бы отправиться в бронированный бункер вместе с детьми, женщинами и дряхлыми стариками. Но неофициальный ранг парня делал его фактически одним из сильнейших бойцов рода. И если обладатель такой силы будет отсиживаться в бункере, какой пример он подаст другим членам рода и ратникам?

И всё же в самое пекло Филиппа не послали. Вместе с двоюродным дедом и тремя ратниками ему была отведена роль предпоследнего рубежа обороны. «Последним рубежом», соответственно, являлись те самые женщины и старики, укрывшиеся в бункере.

– Успокойся, Филипп, – двоюродный дед добродушно хлопнул по плечу парня. – Будем надеяться, что нам не придётся сражаться.

– Хочется верить, – отозвался наследник Волковых, но тут же спохватился. – В смысле, я не боюсь битвы! Просто не хочу, чтобы враги сюда добрались.

– Не боишься битвы? – усмехнулся старик. – А стоило бы. Раскуроченные людские тела, крики ужаса и боли, последний огонь в глазах товарищей… Это страшно, – понизив голос, проговорил он. – Но, знаешь, этого не избежать. Таков крест потомственного аристократа, Филипп. Мы – воины. А долг воина храбро выходить на битву. При этом стремиться свести ужасы битвы к минимуму. Так что, Филипп, если мы с тобой сегодня просто простоим в этом коридоре без дела – для нашего рода это уже победа. Но если нам всё же придётся сражаться, мы мужественно вступим в это сражение и победим.