Профессор намеревался сказать: "в нашем мире", - но заколебался, не будучи полностью уверен в тот момент, к какому из них принадлежит он сам: миру Мальвины или миру миссис Малдун. Поэтому он сказал просто: "в мире". Еще один жест сообщил ему, что Мальвина полностью в его руках.

– А в чем вы на самом деле?
– спросил Профессор.
– То есть - под плащом. Это не подойдет - на день-два?

Командир Раффлтон по каким-то своим причинам, совершенно не ясным Мальвине, запретил ей снимать плащ. Но он ничего не говорил о том, чтобы его расстегнуть. И вместо ответа Мальвина расстегнула его.

После чего Профессор, к удивлению Мальвины, поступил точно так же, как до этого - командир Раффлтон. То есть, он поспешно перезастегнул плащ, вернув пуговицы в свои петли.

В Мальвину, пожалуй, вселился страх, что ей никогда уж не суждено больше избавиться от плаща командира Раффлтона.

– Интересно, - задумался Профессор, - а никто из деревни...

На глаза профессору попалась маленькая горничная, порхавшая среди кустов крыжовника: она притворялась, будто собирает ягоды.

– Посоветуемся с моей кастеляншей - миссис Малдун, - предложил Профессор.
– Я думаю, мы справимся.

Профессор подал Мальвине руку. Другой рукой она подобрала полы плаща командира.

– Думаю, - сказал Профессор в приливе внезапного вдохновения, пока они проходили через сад, - думаю, что миссис Малдун я объясню, будто вы только что с бала-маскарада.

Миссис Малдун они нашли на кухне. Менее убедительную историю, чем та, какой Профессор намеревался разъяснить миссис Малдун все "как" и "почему" о Мальвине, невозможно было себе представить. Миссис Малдун, по-видимому, чисто по доброте своей прервала его.

– Не буду я вам никаких вопросов задавать, - сказала миссис Малдун, чтоб вам душу свою бессмертную опасности подвергать не пришлось. Ежели вы слегка о своем виде позаботитесь, а девчушку предоставите нам с Друзиллой, то мы сумеем сделать ее чуток поприличней.

Намек на собственный вид обескуражил Профессора. Он не предвидел, второпях набрасывая на себя халат и влезая в тапочки, и даже не подумав натянуть на ноги носки, что его ожидает встреча с первой придворной дамой королевы Гарбундии. Потребовав немедленно принести ему воды для бритья, он ретировался в ванную комнату.

В самый разгар бритья в дверь постучала миссис Малдун и потребовала разговора с ним. По тону ее Профессор пришел к выводу, что в доме разразился пожар. Он открыл ей, и миссис Малдун, найдя его в приличном виде, проскользнула внутрь и закрыла за собой дверь.

– Вы где ее нашли? Как она сюда попала?
– засыпала его вопросами миссис Малдун.

Ни разу до сей поры не видал Профессор миссис Малдун иначе как миролюбивой, добродушной особой. Сейчас ее с головы до ног бил озноб.

– Я же сказал вам, - начал объяснять Профессор.
– Молодой Артур...

– Я не спрашиваю о том, что' вы мне сказали, - перебила его миссис Малдун.
– Я прошу правды, если вы ее знаете.

Профессор подал миссис Малдун стул, и миссис Малдун плюхнулась на него.

– В чем дело?
– потребовал ответа Профессор.
– Что случилось?

Миссис Малдун огляделась вокруг, и голос ее перешел в истерический шепот.

– Вы не смертную женщину привели к себе в дом, - сказала миссис Малдун.
– Это - фея.

Верил ли до сего момента сам Профессор рассказу Мальвины, или же в глубине души у него с самого начала брезжило врожденное убеждение, что всё это - абсурд, не может сказать теперь и сам Профессор. Перед лицом у Профессора лежал Оксфорд: политэкономия, высший критицизм, подъем и прогресс рационализма. За спиной у него, тая в тусклом горизонте человечества, простиралась не нанесенная на карту земля, где сорок лет он любил бродить: населенный духами край захороненных тайн, затерявшихся тропинок, ведущих к сокрытым воротам знаний.

И на это шаткое равновесие обрушилась сейчас миссис Малдун.

– С чего вы взяли?
– потребовал ответа профессор.

– Вот еще - мне ли не знать этой метки, - ответила миссис Малдун чуть ли не с презрением.
– Не у моей ли родной сестры в самый день рождения был похищен ребенок, а на его место...

В дверь легонько постучала маленькая горничная.

С мадемуазель - "всё". Что с ней делать теперь?

– И не просите меня, - запротестовала миссис Малдун все тем же запуганным шепотом.
– Не могу я этого. Хоть бы все святые угодники на колени передо мной встали.

Аргументы здравого смысла на миссис Малдун не подействовали бы. Профессор чувствовал это - да у него и не было их под рукой. Он отдал сквозь дверь распоряжение отвести "мадемуазель" в столовую и прислушивался, пока шаги Друзиллы не замерли в отдалении.

– Вы слыхали когда-нибудь про Белых Дам?
– прошептал Профессор.

По части фей и эльфов было, пожалуй, не много такого, о чем миссис Малдун не слышала бы и во что бы не верила. Уверен ли Профессор?

Профессор дал миссис Малдун слово чести джентльмена. "Белые Дамы", как, безусловно, знала миссис Малдун, принадлежат к числу "добрых". При условии, что никто ее не обидит, бояться нечего.