— Ты к нам? — взгляд оценивающий. Так есть что оценивать. Просто супер пресупер модное чёрное длинное пальто, цигейковая шапка, тонкие дорогие кожаные перчатки на руках.

— Меня Аркадий Николаевич просил зайти, — пришлось головой тряхнуть. Прямо так и хочется встать на одно колено и попросить руки и сердца. Или нет, это у родителей просят руки и прочие органы, а у самой дивчины чего? Печень? Ножки? Титьки?

— Пап! — и упорхнула. Даже зайти не предложила. Как там, в «Кавказской пленнице»: «Плохо ещё мы воспитываем нашу молодёжь».

Генерал появился через пару минут, Вовка уже отчаялся «папу» увидеть.

— А Володя, проходи. Принёс бумаги? — Аполлонов был мокрый, из ванной только вышел.

Фомин протянул ему «файл». Потом одумался и снял обёртки с «пакета документов».

Генерал осмотрел внимательно паспорта и свидетельства о рождении. Не поленился и аттестаты изучил.

— Пятёрка по английскому? Спикаешь? — Сунул в карман роскошного парчового халата. Явно вещь заграничная.

Фёдор Челенков английский знал хорошо. Свободно говорил. Жизнь заставила, а потом загорелся и поставил себе цель выучить язык «вероятного противника». Даже на курсы ходил. Где в группе изучают. Метод глубокого погружения. Словом, оксфордского акцента нет, но свободно поговорить и ответить на вопросы журналистов на пресс конференции после матча мог.

— Да, Аркадий Николаевич.

— Семилетка, говоришь?

— Во восьмом в вечерней школе учусь… учился.

— Херня. Не паникуй. Завтра скажу там кому, найдут тебе вечернюю школу с…

— А при этой высшей школе милиции нет? Ну, чтобы далеко не ходить…

— Ты борзый хлопец, генерал-полковников перебиваешь. Ладно, тебе прощу, при одном условии. Заходи, раздевайся. Сейчас ужинать будем, — не дал Аполлонов Вовке сообщить, что только две тарелки супа умял, укосолапил по коридору длиннющему.

Вовка повесил пальто на вешалку, подумал и свитер тоже снял, остался в рубашке. Рубашка была из той же сери, что и пальто. Из двадцать первого века, с кучей погончиков и карманчиков, с цветной вставкой по воротнику и пуговицам с двойным рядом пуговиц в цвет вставок. Белая с красным. Света, когда примеряла готовую на Вовку, не удержалась, сорвала с него и снова на кровать завалила. Бывает. Теперь вот как без неё?

Никто провожать его в гостиную не выходил, пошёл на голоса. Генерал уже переоделся. Надел форменные штаны и рубашку. Широченные красные лампасы. Казак!

У которых были красные? У енисейских? Челенков хобби себе завёл на старости лет — раскрашивать оловянных солдатиков. Появились уже специализированные магазины с солдатиками и всякими приспособлениями для окрашивания. Там и аэрографы и кисточки малюсенькие, и краски сотни расцветок. Так и узнал, какие цвета, какому казачьему войску соответствуют. Эх! Какая коллекция пропала! Там на сотню тысяч долларов набралось. Так не в деньгах дело. Сколько труда вбухано?! Сколько радости при окончании раскраски очередного маленького воина?!

Зашёл, оказалось, что семейство Аполлоновых не в гостиной вкушают пищу, а как большинство советских людей на кухне, причём не очень и большой. Контрастировала с огромным коридором.

— Так, Наташа, это Володя, второй Бобров.

— Кто? — девушка сняла школьное платье и одела халат. Чуть маленький. Быстро росла в последнее время. Всего по колено и на груди не очень нахлёстываются полы. Оставляют место для фантазии.

— Хоккеист хороший. С нами поужинает. Ты, ещё один прибор поставь.

— Маша, мы есть будем? — на кухню вошла женщина, которая не была ухудшенным и состаренным вариантом школьницы. Красивая, холёная. В роскошной причёске. Вечером? Для кого? Ну, да! Для себя и любимого мужа. Чтобы по секретаршам не бегал.

— Маша, это Володя. Поужинает с нами. Не обеднеем? Хочу его озадачить. Вообще, он милиционер и игрок хоккейной команды «Динамо».

— Мария Алексеевна, — женщина кивнула головой и оценивающе посмотрела на Вовку. Как на потенциального жениха. Наверное все мамы дочек старше шестнадцати так на молодых людей смотрят.

Вовка стушевался.

— Присаживайтесь, Володя. Вот, на этот стул, у нас сегодня антрекоты с печёной картошкой. Какая у тебя рубашка необычная. Красиво. Где покупал? Импортная?

— Швея — мамина знакомая, сшила, — потерял кучу строчек в рейтинге Вовка.

Наташа в это время наложила на четыре тарелки тонкие куски мяса и рассыпчатый белый, как снег картофель.

«А чего, — решил Фомин, — «дают, бери». Уселись и тут он генерала удивил, взял по привычке вилку в левую, а нож в правую. Хозяева были людьми простыми и правилам этикета обучены не были. Взялись наоборот. Резали ножом, зажатым в левой руке.