— Гарри, но почему? — спросил меня Драко, прервав череду размышлений.

— Что «почему»? — не понял я.

— Почему ты думаешь, что это не профессор Снейп?

— Потому что моей крови у профессора хоть жо… завались, — пожал я плечами. — Пожалуй, он единственный из всех, кому это реально не надо по причине того, что у него уже есть всё необходимое.

— Что ты такое говоришь? — подскочил Малфой. — Это как же так?

— Когда Сириус отбыл в свою «Финляндию», — подмигнул я на нашу шуточку в стиле «Тайного Факультета», — то попросил профессора Снейпа приглядеть за мной, а для зелий поиска кровь нужна и всё такое. К тому же… Дрейк, это не совсем моя тайна, так что…

— Ты же знаешь, я не выдам, могу даже поклясться!

— Я тебе верю. Поэтому и рассказал, — кивнул я. — Профессор Снейп когда-то был близким другом моей матери. Они жили в одном городке и дружили с детства. Он её… любил, получается.

— То есть он вроде как открыто к тебе придирается, чтобы ты не был хуже матери, но втайне заботится? — сразу уловил, на что я намекаю, Драко.

— Получается так. Только ты это ему не ляпни, а то он расстроится, что мы его вычислили.

Драко с облегчением засмеялся, видимо, представляя, как расстроится Снейп-сенсей от раскрытия своей игры на публику.

— Я так рад! — выдохнул Малфой. — Прямо камень с души упал. Я знал, что крёстный ни при чём, но все нити к нему вели… Слушай! — встрепенулся он. — А может, кто-то специально его подставляет?

— Ну… — я потёр затылок, — помнишь, на первом курсе? Мы полезли за философским камнем?

— Да, — кивнул Драко.

— Мы там с Невиллом встретились с Квиррелом, в которого дух Волдеморта подселился. Знаешь, что он сказал?

— Что? — округлились рот и глаза Малфоя. Об этом мы с Невиллом как-то не говорили, а потом и повода вспоминать не было.

— Что-то вроде того, что на фоне профессора Снейпа кто угодно может творить что хочет, и первым подозрение падёт на профессора зельеварения, а типа всяких смешных заик в тюрбанах никто и не заподозрит.

— Ха! — открыл рот Драко и задумался. — Да, в этом что-то есть… У крёстного даже кличка «Ужас Подземелий», и он всех отчитывает, и ловит, и за дисциплину баллы снижает… Он очень строгий. И меня иногда так пропесочит, что и стыдно, и не знаешь, что делать. Прямо слёзы наворачиваются. Ух, как он тогда по поводу моего поступления на Гриффиндор разорялся. Хотя потом перед отцом сам же защищал и успокаивал его… Я тут такие схемы и объяснения накрутил, а всё намного проще. А помнишь, как он тогда нас под Гремучей Ивой поймал? Нисколько поблажки не сделал и отстранил меня от занятий ровно на месяц, день в день. Для большинства школьников он на самом деле идеальный злодей. Даже я поверил! До сих пор неудобно.

— Что ты сказал? — переспросил я, внезапно осенённый идеей.

— Что мне неудобно из-за того, что я его подозревал, не знаю, как и в глаза смотреть…

— Да нет, про то, что ты себе схемы накрутил…

— А, да… Надо было сразу тебя спросить. Мы же друзья, — смутился Малфой.

— Да, ты настоящий друг! — улыбнулся я. — Сам не зная, помог решить одну задачку. Условие пустяковое, а я какие-то сложности придумал с её решением.

— Ты про завтрашнюю нумерологию? — удивился Драко. — Разве ты не всё решил?

— Ну, почти. Ладно, давай выйдем отсюда, а то нас парни будут ждать, а тренировочного зала нет.

* * *

После нашей тренировки я, чуть не подпрыгивая от нетерпения, бежал к мистеру Филчу. Вот я дурак! Начал схемы придумывать, как раздобыть информацию, тогда как у меня есть прекрасный информатор, который обо всех в Хогвартсе знает! Он точно должен знать и про Барти, и, может, даже про Регулуса что-нибудь.

— Гарри! Хорошо, что ты пришёл! — обрадованно встретил меня в своей каморке мистер Филч. — Входи, что-то покажу.

— Неужели у вас получается колдовать? — спросил я, усаживаясь на потёртый стул.

— Погоди, — шикнул на меня завхоз, сдерживая улыбку и, встав в величественную позу, щёлкнул пальцами, — Донни!

С лёгким хлопком возле него появилась эльфушка с мелкими и приятными чертами лица.

— Чем я могу помочь?.. — тут эльфушка осеклась и во все свои большие круглые глаза уставилась на Филча. — Но…

— Да, Донни, это я тебя вызвал, — кивнул Филч и, повернувшись ко мне, сказал: — Донни очень хороший эльф, она всегда мне помогала, даже без оплаты магией, и это её пироги с патокой мы всегда ели.

Кончики больших ушей у Донни изменили цвет с серого на пепельно-розовый, видимо, это она так смутилась от похвалы.

— О, а я её помню! — узнал я её. — Донни! Точно! Кажется, это ты помогала мне как-то с пирожками для всего нашего факультета после матча с Рейвенкло.

— Гарри Поттер помнит?! — пепельно-розовый оттенок от ушей перетёк и в щёки. — Спасибо, вы очень добры к Донни!

— Да, вкусные были пирожки. С ливером, — кивнул я.

— Значит, мистер Филч теперь может вызывать Донни сам? — полуутвердительно спросила эльфушка, обращаясь к завхозу.