Лида ничего не ответила, только крепче сжала запястье Стаса и посмотрела на мужа умоляющим взглядом.

– Что ж, хорошо, – наконец произнёс Стас после долгого молчания и напряжённого вглядывания в эти удивительные зелёные глаза, которые, несмотря ни на что, всё ещё продолжали глубоко волновать его сердце. – Пусть будет так, как ты захочешь. Подождём до ЗАГСа. Ничего страшного.

– Прости, пожалуйста, – невнятно пролепетала Лида. – Я не хотела тебя обидеть.

– А вот этого не стоит, – ответил Стас вставая. – Решила – значит решила. Уже довольно поздний час. Пойдём посмотрим спальни.

Они поднялись наверх. Осмотрев три спальни, Лида робко указала на самое просторное помещение, в центре которого стояла завешенная пологом двуспальная кровать.

– Ты уверена, что хочешь остановиться именно в этой спальне? – спросил Стас, чей голос звучал подчёркнуто холодно и отчуждённо как никогда.

Лида кивнула и мягко поправила:

– Здесь остановимся мы вместе. Тебе она нравится?

Стас взглянул на неё с непониманием:

– Какая разница, нравится ли она мне? Важно, чтобы она была вполне удобна и комфортна для тебя. Разве не так?

– Стас… ну зачем ты так? – не выдержала Лида, в чьих глазах засияли алмазинки слёз. – Я хочу выбрать спальню для нас.

Её худенькие плечи снова задрожали, в глазах потемнело, и она, чтобы не упасть, поспешно опустилась на кровать, одновременно навалившись своим хрупким тельцем на полог и раздвинув его.

Как ни поглотила Стаса его обида, вид этой маленькой, беззащитной и по-прежнему горячо любимой им девушки – может быть, даже ещё более любимой, чем когда бы то ни было до этого момента, если такое вообще было возможно, – застал его врасплох. Он искренне переживал за самочувствие Лиды, волновался о её состоянии, и ему уже расхотелось язвить и стараться уличить её во всех смертных грехах.

– Позволь, я помогу тебе распустить причёску, – неожиданно попросил он. Лидино лицо озарилось искренней и благодарной улыбкой, и девушка с удовольствием подставила голову под его не знавшие устали руки, отдав ему небольшую пластмассовую расчёску.

Стас последовательно и методично вынул из причёски все шпильки, и каскад тяжёлых длинных волос упал Лиде на плечи. Стас заворожённо протянул вперёд руку и мягко коснулся ладонью каштановой пряди.

– Я, кажется, уже говорил несколько лет назад, что ты красавица? – Его голос стал мягче и ниже, чем за всё время их знакомства.

Лида кивнула и невольно сморгнула зависшие на ресницах алмазинки-слезинки на своё лежавшее на колене запястье.

– Теперь я могу сказать больше, – продолжил Стас. – Ты королева. Королева этого посёлка, королева Небес и воздуха и… моя единовластная королева.

Он начал расчёсывать волосы Лиды плавными и уверенными движениями. Зубчики расчёски покалывали кожу головы, а кончики пальцев Стаса ласкали ей шею, приподнимая пряди и пропуская их через расчёску длинными широкими взмахами.

Лида полностью отдалась во власть этих потрясающих ощущений, то тихонько постанывая от неведомого ей доселе удовольствия, то замирая от восторга.

– Нравится? – тихо спросил Стас, снова и снова погружаясь расчёской в это каштановое великолепие.

– Очень! – отозвалась Лида, ничуть не покривив душой.

– Тогда я наберусь смелости и попрошу разрешения завтра утром сделать тебе причёску.

– А ты… умеешь? – уточнила Лида на всякий случай. Вопрос прозвучал глупо – особенно после его уверенных манипуляций с её волосами.

– Умею, – ответил Стас. – Успел напрактиковаться в детские и юношеские годы, когда моя мать заболевала, и ей самой становилось это сделать не под силу.

– А ты останешься со мной сегодня… на ночь? – Лида взглянула на него с такой отчаянной надеждой, что сердце Стаса готово было разорваться от вновь нахлынувшей нежности.

– Останусь, если ты захочешь, – тихо ответил он. – Я помню наш уговор и обещаю к тебе не приставать.

В глазах Лиды отразилась благодарность.

– Не волнуйся, – серьёзно проговорил Стас. – Я всё понял и очень сожалею о том, как отвратительно вёл себя с тобой несколько минут назад.

– Правда? – Лицо Лиды просияло небесной улыбкой. – Нет, ты не шутишь? Ты в самом деле понял то, что я хотела до тебя донести?

Стас не выдержал, обнял Лиду за плечи и тихонько, совсем по-мальчишески расхохотался.

– Почему ты смеёшься? – спросила Лида, насторожившись.

– Потому что дурачки мы с тобой оба. Как есть дурачки и дети малые. Мы же жить друг без друга не можем – это и невооружённым глазом видно, – а всё равно строим какие-то козни, сочиняем препятствия к тому, чтобы быть вместе, да ещё и обижаемся на всю эту сущую дурость и ерунду.