— Запах, значит, хранит, — процедил он, сверля меня суровым взглядом. — И много там твоего запаха?!

Закусил внутреннюю часть щеки, чтобы не рассмеяться.

— Ты не захочешь этого знать, поверь мне. Но отвечу так: я хотел, чтобы было больше.

Он вопросительно поднял бровь, но маска ожесточения ушла.

— А я хотел, чтобы было меньше.

— Я всего один раз был в её спальне, — сознался я и Диего явно не знал радоваться ему этому факту или нет, судя по замешательству во взгляде. — Но давай мы не будем обсуждать нашу с Габи интимную жизнь? Во-первых, мне неудобно делиться этим с тобой. Да и с кем бы то ни было, если уж на то пошло. Я не люблю выносить на всеобщее обозрение такие вещи. А во-вторых, Габи не понравится, что я рассказал тебе об этом. Она слишком уважает и боготворит тебя, чтобы допустить ситуацию, в которой она будет выглядеть неподобающим образом в твоих глазах.

Диего потёр подбородок и откинулся назад, внимательно смотря на меня.

— Допустим. Но чтобы ты знал: не существует такой ситуации, в которой Габи будет выглядеть в моих глазах как-то не так. Ей можно всё. Я доверяю ей и знаю, что она как раз умеет вовремя включать голову и не натворит ерунды. А даже если и натворит, то я всё решу.

— Я же говорил, ты лучший брат. Когда я был мелким, то мечтал о брате. Я рос без отца и мне чертовски не хватало рядом крепкого плеча. Особенно, когда заболела мама. У меня есть дядя, но это не то. Он не жил с нами, не воспитывал, не катал на плечах, не дарил подарки. Короче он просто мамин брат, — ответил я, разглядывая каплю крови на своих светлых, но теперь грязных от побоища, джинсах.

— Я тоже уже говорил, не подлизывайся, — усмехнулся он.

А мне почему-то резко стало не по себе. Это глупо и по-детски, но разговаривая сейчас с Диего, я вдруг подумал об отце, которого даже не помню и которого мне отчаянно не хватало всю жизнь. Сначала было обидно, когда у знакомых и друзей отцы вместе проводили время, ходили на пляж, учили стоять на сёрфборде и управлять им. Потом, в подростковом возрасте, в тот период, когда мы с Габи начали расти профессионально, я часто дрался из-за шуток в мой адрес из-за выбора танцев. Тогда мне очень не хватало отца. А сейчас… Сейчас мне очень хотелось иметь возможность просто поговорить с ним.

Мало кто знает, но мой папа — американец. Кроме того, я сам родился в Штатах, в Майами. Но мои родители эмигрировали в Австралию, когда мне было полгода, поэтому своим домом я всегда считал Сидней. А спустя полтора года папа умер из-за несчастного случая, когда по дороге домой в него врезался бухой водитель фуры. Он умер на месте. С тех пор меня воспитывали мама и бабушка.

Поэтому Диего с его мудростью и каким-то очень взвешенным отношением к жизни наводили меня на мысли об отце. Почему-то мне кажется, что отцы должны быть такими. Спокойными, уверенными, крепко стоящими на ногах.

Прикрыв глаза, потер виски, чтобы взять себя в руки. Не хватало ещё прослезиться на глазах Диего.

— Я вам тут еды принёс, — вдруг раздался голос Глена и я, открыв глаза и вернувшись в реальность, повернул голову к нему. Он открыл камеру и зашёл к нам с бумажными пакетами. — Трэвис мне уже три раза позвонил, негодуя насчёт поведения Габи. Джастин с Нэйтом околачиваются недалеко от участка, — улыбнулся он, передавая нам по пакету. — Но Габи непреклонна. Я ей перезвонил, на всякий случай.

Диего закатил глаза и взял пакет. Я последовал его примеру, потому что с утра в мой желудок кроме кофе ничего не успело попасть.

— А Вы правда не выпустите нас, пока кто-то не заберёт? — уточнил у него, раскрыв пакет. Там был бургер, банка колы, наггетсы, какие-то соусы, картошка и яблоко.

— Не отпущу. Считай меня старым маразматиком, но у меня свои тараканы на сей счёт, — кивнул он с улыбкой на губах.

— Я могу позвонить своему знакомому, — предложил я и втянул аромат, доносящийся из пакета. В животе заурчало и я вынул бургер.

Глен отрицательно покачал головой.

— Я тебя не знаю, парень. Говорю же, я старый маразматик и должен быть уверен в человеке, которому передам вас, — улыбнулся он и я рассмеялся.

— Глен, ты не старый, это раз. Два, не маразматик. И три, поскольку ты и телефон у меня отобрал, то найди номер Дэвида в списке контактов. Он там один такой. Набери ему, пожалуйста. Габи же говорила только про моих парней, верно? — засунув в рот картошку, он посмотрел на Глена. Тот кивнул. — Ну вот, значит мы не нарушаем её дебильные условия. А Дэвид отличный парень, я с ним год знаком. Более того, он уже и с Оливером успел побрататься. Поэтому пусть он заберёт нас.

Глен задумался, а потом кивнул.

— За комплимент спасибо, конечно, но мне в затылок молодежь дышит и мечтает отправить меня на пенсию, но я не собираюсь уходить. Не дождутся! А Дэвиду сейчас же позвоню. Но надо сказать Габи выдала странное решение. Никогда бы не подумал, что она оставит собственного брата за решёткой, — потёр лоб Глен и нервно усмехнулся.

— Моя фурия, — вставил я свои пять копеек и вцепился зубами в ароматный бургер. Это был самый вкусный бургер за всю мою жизнь, честное слово!