Они пошли вдоль дома по направлению к ней, и до Кэролайн донеслись их голоса — баритональный мужской и высокий женский. Девушка спряталась за шторой. Вот бы разгневалась Мари-Элен, если бы узнала, что она за ними шпионит!

Князь был явно расстроен и сердит.

— Почему ты вчера не обращала на меня никакого внимания? Зачем ты себя так ведешь, черт возьми? — воскликнул князь.

— Саша, между нами все кончено, — вкрадчиво проговорила Мари-Элен. — Прости.

— Когда же ты намеревалась рассказать мне о ребенке? И почему потеряла его? — спросил он.

Кэролайн не верила своим ушам. Значит, отец ребенка, которого потеряла Мари-Элен, двоюродный брат Николаса?

— Саша, я была уверена, что тебе все известно. Это старая новость. Кстати, он тоже знает.

— Ники знает? Не может быть… Неужели ты сама ему рассказала?

— Я не так глупа, Саша. Он узнал обо всем от Алекса. Возможно, он вызовет тебя на дуэль. — Княгиню явно вдохновляла такая перспектива.

— Ты, кажется, рада? — возмутился князь. — Кому ты желаешь смерти — мне или ему?

— Разве я виновата, что мужчины дерутся из-за меня? — Княгиня передернула плечами.

— Надеюсь, мы оба поймем, что не стоит из-за тебя драться, дорогая.

Услышав звук пощечины, Кэролайн громко ахнула, но они, к счастью, не услышали ее. Воронский схватил Мари-Элен за плечи и встряхнул. Кэролайн подумала, не пора ли позвать кого-нибудь на помощь, но словно загипнотизированная стояла на месте. А князь, заключив Мари-Элен в объятия, начал страстно целовать ее. Ошеломленная девушка наблюдала за этой сценой, пытаясь осмыслить все, что узнала. Значит, Воронский — кузен Николаса и отец погибшего ребенка. Подумать только! Николас наверняка был ошеломлен и оскорблен.

Любовники наконец оторвались друг от друга.

— Через час я уезжаю. — Князь не сводил глаз с Мари-Элен.

— Уезжаешь? — испугалась она. — Но ты не можешь сейчас уехать.

— Это необходимо. Предстоит сражение, Мари. В деревне Бородино, в ста тридцати километрах от Москвы. О ней раньше никто не слышал. Я не могу пропустить первое крупное сражение. Оно должно произойти послезавтра, если только не изменятся планы у нашего государя или у Наполеона.

У Кэролайн защемило сердце. Битва! Нет, он сказал: первое крупное сражение. Ей вспомнилось, как Николас говорил, что если они потерпят поражение, то проиграют войну и потеряют страну. Кэролайн не сомневалась, что Николас будет там. И Алекс тоже. Ей стало страшно.

— Задержись хоть на несколько часов, Саша, дорогой, — услышала она голос Мари-Элен.

— Не могу. — Он поцеловал ее. — Но обещаю приехать к тебе при первой возможности. Если увидишь Ники, ничего не говори ему обо мне. Он, должно быть, зол на меня, но я его люблю и поговорю с ним сам. Мари-Элен топнула ножкой.

— Не вздумай возвращаться ко мне, Саша, если уедешь сейчас!

Он пошел прочь, не ответив ей.

Кэролайн, погруженная в мысли о Николасе и предстоящем сражении, забыла спрятаться за штору. Мари-Элен, заметив ее, возмущенно вскрикнула.

Сначала Кэролайн решила укрыться от Мари-Элен в классной комнате, хотя до урока с Катей еще оставалось время, но потом передумала. Нельзя, чтобы девочка видела разгневанную мать и слышала то, что она способна наговорить. Кэролайн вернулась в восточное крыло и вскоре поняла, что поступила правильно. К ней приближалась разгневанная княгиня.

Глаза ее метали молнии, когда она остановилась перед Кэролайн.

— Что вы себе позволяете? — грозно осведомилась она.

— Я дышала воздухом.

— Вы шпионили!

— Нет, дышала воздухом.

— Долго ли вы стояли у окна? И что именно видели?

— Я провела там лишь мгновение и ничего не видела. — Кэролайн покраснела.

— Ладно, — зловеще бросила Мари-Элен. — Продолжайте отрицать все. Не вздумайте сообщить кому-нибудь о том, что здесь происходит, дражайшая мисс Браун.

— Кому же мне сообщать о ваших делах, княгиня? Мари-Элен вскинула руку и ударила девушку по щеке.

— Как вы смеете? — Голос Кэролайн дрогнул. Больше всего ей хотелось бы ответить пощечиной, но она овладела собой, вспомнив о Кате. Ради этой девочки необходимо удержаться.

— Как я смею? Ведь это не я соблазняю чужого мужа!

— Я не стану отвечать на подобные обвинения. — Кэролайн чувствовала себя виноватой и догадывалась, что Мари-Элен заметила ее состояние.

— Вы с ним спали! — прошипела княгиня. — Не считайте меня дурой. Мои горничные мне обо всем докладывают. Все знают, что прошлую ночь вы провели в постели Николаса, мисс Браун. Так что не прикидывайтесь невинной овечкой. Вы ничуть не лучше меня. Если не считать разницу в статусе, то можно утверждать, что мы с вами одного поля ягоды.