***

Первое, что ощущаю, выплывая из вязкой прилипчивой тьмы, - жар, удушье и копоть. Чёрный густой дым забивает лёгкие сладковатой вонью, дерёт горло, заставляет слезиться глаза. Пытаюсь проморгаться, силясь хоть что-то понять. Кожу печёт сильнее с каждым мгновением, словно я ступаю босыми ступнями в костёр. Рецепторы беспорядочно сообщают о боли, вспыхивающей по всему телу. Дергаю руками и понимаю, что не могу...Я вообще не могу пошевелиться! Я привязана!

Боже, что за...

Дёргаюсь сильнее. Точно, спина прижата к какому-то столбу, плечи ломит от сильно заведенных назад рук, в запястья впивается грубая толстая веревка, которую я нащупываю немеющими дрожащими пальцами, лодыжки тоже крепко связаны...

Паника окатывает ледяной волной, выступает липким потом вдоль позвоночника. Я ничего...Ничего не понимаю!

– Костя-я-я!
– истерически ору, пытаясь разглядеть что-то сквозь плотный дым перед глазами,- Костя! Нина!

Господи, да что же это...

Ноги печёт все сильней, ступни колет...И я понимаю, что босая...И что стою на ветках...И что ветки эти...

– А-а-а-а!!!!!А-а-а!!!Помогите-е-е!!! Горю-у-у!!!!А-а-а!!!!

Ужас. Самый настоящий, животный, непередаваемый. Я так ору, что оглушаю саму себя. Трепыхаюсь на столбе пойманной беснующейся птицей. Сквозь слёзы и дым наконец различаю какие-то фигуры - целую толпу молча смотрящих на меня людей. И они ничего не делают. Ничего! Сердце бьется как безумное. И я бьюсь вместе с ним в агонии. Мне некогда думать о том, что происходит. Я просто не хочу умирать!

– Пожалуйста! Кто-нибудь! Помогите!!!- воплю, что есть мочи, пытаясь разглядеть хоть одного из окружающих меня людей более четко, установить какой-никакой зрительный контакт.

Я вижу, как шевелятся губы на их расплывающихся лицах. Но слух изменяет мне, и я не сразу понимаю, что стоящий гул в ушах — это не шум моей крови, а их мерные, словно механические выкрики. А когда до меня доходит смысл того, что именно они говорят, ужас оборачивается холодящей, придавливающей к земле обреченностью.

– Ведь-ма-ведь-ма-ведь-ма...

Кто? Я???

– Нет!!! С ума сошли??!!!- ору в ответ и реву, потому что лижущее пламя подбирается к пальцам ног. Мои распущенные, почему-то такие грязные волосы начинают скручиваться вокруг головы от жара, длинная странная юбка на мне тлеть.

– Не-е-ет!
– я уже просто рыдаю.

– Ведь-ма-ведь-ма-ведь-ма...- несется равнодушным приговором со всех сторон.

Это просто сон. Дурной сон, это не по-настоящему...

Но мне больно, и нет ничего реальней этих ощущений!

И я не понимаю, как проснуться... Как?!

Темная мужская фигура отделяется от общей толпы, медленно подходя ближе. Пытаюсь рассмотреть человека сквозь копоть и слёзы, но не могу. Он - размытое пятно в синем балахоне, грузное, ковыляющее ко мне, опирающееся на кривой посох. Лишь белая борода, жидкая, почти до пояса, обозначенного кожаным шнуром, колышась на ветру, видна отчетливо. Старик останавливается в метрах пяти, и я почти четко вижу его лицо, морщинистое и равнодушное. Он поднимает свободную от посоха руку и указывает на меня.

– Время пришло, ведьма, угомонись, - его сиплый голос такой глубокий и властный, что затихает всё вокруг.

И даже я. Только глазами хлопаю, мечтая разглядеть старика получше.

– Прими наказание за свои деяния достойно. И может не великая Матерь, так хоть Буян уведет тебя в свои хладные чертоги. Он любит тех, кто с гордо поднятою головою является к нему,- продолжает торжественно вещать дед в балахоне.

А я понимаю для себя одно.

Из вышесказанного я заключаю, что меня действительно собираются поджарить. Я без понятия, откуда взялись эти психи на детском празднике и куда меня отвезли, но единственный шанс выжить - продолжить орать...И я продолжаю, не смотря больше на чокнутого деда, вещающего дальше, а судорожно вглядываюсь в безразличные лица остальных обступивших меня людей. Ну должен же здесь хоть кто-то быть нормальный! Ну хоть один!!! Мамочки, пожалуйста!!! По-жа-луй-ста!!!

Отчаяние сковывает кольцом, нос щекочет отвратительный запах паленой кожи. Моей кожи, моей! Я и не думала, что способна так вонять! Боль раскаленными иглами атакует сознание. Настойчивые звуки колокола звучат набатом. Это наверно они меня пытаются заглушить...Дыма становится слишком много, чистого кислорода слишком мало, и я с трудом понимаю, что вокруг вдруг все засуетились. Танцевать что ли собрались? Сектанты- извращенцы...Или просто расходятся? Дальше не интересно?