– Решила поупрямится, с…а, – прошипел Ларс, с ненавистью впиваясь в женщину взглядом. – А я как раз знаю, как нужно разговаривать с упрямцами… и упрямицами.

Кончиком ножа мужчина поддел ворот женского халата и начал сдвигать его в сторону, все больше и больше обнажая тело. Руку положил ей на бедро и по-хозяйски сжал его, с ухмылкой заглядывая в круглые от ужаса глаза.

– Ты мне откроешь этот чертов замок… Слышишь, с…а? Обязательно откроешь, – бормотал он, возбуждаясь от ощущения власти. – Так ведь?

Рука пошла еще выше, касаясь, покрытой синяками и потеками крови, кожи. Из-под подола показался белый кусочек кружевной ткани.

В этот момент за его спиной раздался гулкий звук шагов, который сложно было не узнать. Так мог топать только придурковатый, вечно косолапивший, Вирт.

– Ха! Вечерника? А почему без меня и моего нового друга? – судя по его развязному и визгливому голосу, он уже успел принять новую дозу. – Ларс, смотри кто, к нам приехал… Я выхожу на крыльцо, а там эта рободрянь приехала. Друга нам привезла.

Ларс тут же отдернул руку от женского бедра и вскочил, как ошпаренный. Какого там черта бормочет этот нарк придурочный? Что еще за новый друг? Совсем что ли спятил?!

– Что? Б…ь, кого ты еще привел? – не сдержавшись, заорал Ларс, увидев рядом с Виртом какого-то худого парнишку. – Какой на хрен друг? Забыл, зачем мы здесь?! Нам нужно открыть эту долбанную дверь! Тащи свои инструменты и вскрой мне это дерьмо! Бегом!

Все еще улыбаясь, Вирт отпустил шатавшегося подростка и пошел к стене с замком. Ругань его совсем не обижала, не пугала. «Синий туман» напрочь подавлял эти чувства.

– Сынок! Алешенька! – лежавшая без движения женщина вдруг вскочила на ноги и криком бросилась к парнишке. – Мальчик мой! Что такое с тобой? Посмотри на меня! Посмотри! Ты пьян…

У наблюдавшего все это здоровяка удивленно поползли вверх брови. Вот это сюрприз! Настоящий подарок, что и говорить! Щенок этой стервы объявился. Теперь она, как миленькая заговорит. Так говорить будет, что затыкать придется. В ногах у него будет валятся, чтобы он ее сына не трогал.

Ларс громко рассмеялся, заставив женщину вздрогнуть:

– Ха-ха-ха! А я уже было начал думать, что у меня сегодня плохой день… Зря, оказывается, я так думал. День-то просто отличный, – заржал он во весь голос. – Ха-ха-ха-ха!

Женщина, бросив на него отчаянный взгляд, закрыла собой подросток, который нетвердо стоял на ногах.

– Не трогайте его, пожалуйста! Я прошу вас! Не трогайте его! – она отвела руки назад, стараясь придержать подростка. – Я ведь, правда, не знаю, как открыть эту дверь! Клянусь, ничего не знаю! Слышите, меня? Правда, не знаю!

Он рухнула перед ним на колени и умоляюще сложила руки перед собой.

– Только сына не трогайте. Я все, что хотите сделаю! – горячо зашептала женщина, рывком срывая халат. – Только не трогайте его!

Ее грубо оттолкнули. Заскулив, женщина упала на пол.

– Этот же сопляк в стельку пьян. Ха-ха, – фыркнул Ларс, тормоша и рассматривая квелого парнишку. – От него сейчас и слова не дождешься… Вирт! Вирт, твою мать! – до наркомана, корпевшего над замком, дошло только со второго окрика. – Оставь замок. Не дай Бог, что-нибудь зацепишь. Возьми-ка лучше пацана и поработай с ним, как ты умеешь. А баба нам сама все расскажет и покажет. Ха-ха-ха, – издевательски заржал он. – А показать есть что… Одни сиськи вон чего стоят. Торчком стоят. Покажешь ведь, малышка?

Подросток уже оказался в руках наркомана, все еще пребывающего в тумане своей дури. Он крепко держал его за плечи и глупо улыбался.

– Сейчас мы поиграем с тобой в какую-нибудь игру. Ха-ха-ха. Вирт, любит играть с чилдренами. Ха-ха-ха, – заливался он, хватая парнишку за волосы и оттягивая голову в сторону. – Ха-ха-ха-ха… Я много игр знаю… Будешь играть?

Во взгляде парнишки, по-прежнему, плескалось мутное непонимание. Алкоголь все никак не отпускал его. В опустившей на него пелене, конечно, уже появлялись трещины, но да окончательной ясности сознания было еще далеко.

– Или ты не хочешь со мной играть? Да? Не хочешь? Думаешь, я плохой и со мной нельзя играть? – вдруг зло прошипел Вирта, когда его внезапно переклинило; видимо, очередная порция дури переставала действовать, раз у него начало резко меняться настроение. – Мне, кажется, ты нехороший мальчишка. А знаешь, что я делаю с нехорошими мальчиками? – он с силой сжал плечо своей жертвы и, скалясь, наблюдал за его реакцией. – Как тебе такое? Или еще добавить? – схватил парня за шею и начал слегка душить, все время бормоча тому о чем-то в лицо. – Нехороший мальчишка! Очень нехороший мальчишка! Плохой, очень плохой, мальчишка…