Как ни странно, но вид ножниц в изящной ручке сумел отрезвить. Но на этом эмоциональные качели не кончились, последующий поцелуй, пусть и робкий, но выбил дух, растоптав любые доводы разума.

Из-за столь соблазнительных воспоминаний уснуть, сразу не получилось. Но, когда все-таки погрузился в сон, был безжалостно разбужен.

С коридора доносился какой-то шум и возня. Что-то упало на пол, потом опять шуршание и вновь грохот. Потом послышался звонкий, пьяный, девичий смех. Тогда пришло понимание, что за тайфун выбрался из своей комнаты. Но вот куда он направлялся, и что задумало наше рыжее чудо, оставалось до некоторого времени загадкой.

Когда, с новым громким шумом, Золь упала и осталась лежать под моей дверью, намерения ее немного прояснились. Хотел было уже подняться и помочь напарнице, но услышал смех и бормотание. С трудом, но девушка поднялась. Прикинув, сколько устроила шума эта, по сути, маленькая егоза, удивился, что её отец еще не появился в коридоре. Но потом сообразил. Родители просто отсиживаются у себя, взвалив заботу о дочери на мои могучие плечи. Поразмыслив над этой мыслью, пришел к выводу, что совсем даже не против, взять на себя такую ответственность.

Между тем, дверь распахнулась, с оглушительным звуком, стукнувшись об стену. Бормоча под нос, что-то о сложной болезни и напарниках при смерти, Золь прикрыла дверь,(не с первого раза), и затихла. Понял, что девушка меня рассматривает, и я ей это позволил, млея от нахлынувших эмоций. Ну и просто интересно стало, что же будет далее, а потому прикинулся, что сплю и не прогадал.

Золь отмерла и, сделав шаг, вновь упала, споткнувшись об мебель. Зашипела рассерженной кошкой.

— Пьянь малолетняя, — не лестно обругала себя, — Разбудила, наверное, своим грохотом.

Еле сдерживал смех, следя за ней из полуприкрытых ресниц. Какие будут её действия далее? Уйдет? Ну, уж, нет, я против, что бы сегодня она покинула эту комнату.

— Да спит, он, спит.

Как можно спокойней сказал я. Золь вздрогнула, посмотрела по сторонам, а потом нахмурилась.

Думал, все. Меня разоблачили, сейчас отчитают и точно уйдут к себе, не позволив мне и дальше любоваться на стройные ножки в коротеньких шортах. Но я вновь не угадал.

— Точно?

— Точно, — сдерживаться становилось все сложнее, — Иди сама посмотри.

И в кои то веки, послушная девочка Золь, шатаясь, как моряк на палубе, подошла к кровати. Осмотрела, довольно хмыкнула. Встала чуть ближе и я заметил уже поднадоевшие маникюрные ножницы. Что за навязчивая идея, меня обстричь этими кусачками, лучше бы целоваться вновь полезла, я бы только поддержал.

Когда тоненькая ручка потянулась к голове, перевернулся на бок. Мне моя причёска дорога, детка, так что в следующий раз.

Но Золь не растерялась. В следующее мгновение девичье тело перемахнуло через меня и замерло под боком. Перемахнуло, конечно, сказано с натягом. Она проехалась по мне как бульдозер, зарядив коленкой в спину и еще в пару мест, очень чувствительных надо признать. Потом, это уже достаточно лохматое чудо, замерло, по зевнуло и улеглось рядом.

— Сейчас, минутку, — попросила девушка, засыпая, — сделаю все быстро, ты и не заметишь.

Ну да, ну да, не замечу, как же. То поползновение, которое устроила Золь, мертвый разве только не заметит, и то не факт.

— Отдохни не много, — я видел, что Золь скоро уснет, — Вся ночь впереди, успеешь.

Девушка кивнула и расслабилась окончательно. Не удержался и прижал ее к себе еще плотнее. Вдыхая цветочный аромат волос, приготовился уснуть крепким спокойным сном. Ага, как же! Наивный.

До самого рассвета я молился всем богам, что бы она прекратила ворочаться, выплевывал вредный волос изо рта. Вообще, я подозревал, что они у меня окажутся в самых интересных и труднодоступных местах. От запаха перегара сам опьянел раз шесть. Уже ближе к утру, когда я был готов разрешить себя побрить на лысо, Золь успокоилась, закинув на меня свои ножки.

Но, стоило только погрузиться в дрему, как я почувствовал сильный толчок в спину, и проснулся от чувства полета.

ЗОЛЬ

Проснулась я самыми странными ощущениями. Мне было безумно удобно лежать, при том, что было очень, при очень плохо. Ужасно хотелось пить, в глаза словно песка насыпали. Напиваться вчера было явно плохой идеей.

Эти мысли и самобичевания ушли на второй план, когда я поняла, почему же мне так удобно.

Я развалилась по большей площади кровати, раскинув руки, а ноги по-хозяйски возлежали на мужском теле, что притулилось на самом краю.

Открыв глаз, признала по белой макушке своего напарника.