— Точно так. Комната Китти на самом верху, что выходит на Островерхую.

Толпа затаила дыхание. Все знали, что правитель на следующее утро должен был проехать по этой улице.

Верховный Дознаватель, предчувствуя свое торжество, нанес Бойсу очередной удар:

— Как ты узнала, что Черный Дэн на самом деле лучник, а не плотник, за которого его выдавали?

Хетти затараторила, обращаясь к толпе:

— Сами знаете, каково это, когда в доме чужой. Беспокойно за девушек-то. Есть ли у него чем платить, думаешь ты, и тебе, натурально, хочется разузнать о его денежных делах получше. Вот я и зашла к нему в комнату, покуда он ужинал — посмотреть только, больше ничего.

— И нашла там арбалет?

— Точно. Здоровенный такой и красивый, с прикладом и курком. И десять стрел к нему, а стрелы-то зазубренные.

Толпа пришла в неистовство. Горожане выхватывали оружие и топали ногами. Марафис повел рукой, давая тысяче красных плащей знак сомкнуть ряды вокруг площади. Кто-то выкрикнул два слова, и они, подхваченные толпой, зазвучали, как грозный призыв к правосудию:

— Смерть Бойсу! Смерть Бойсу!

Исс сохранял спокойствие. Эти десять стрел — превосходный штрих. Женщина вполне заработала свои деньги.

Бароны на ступенях суда бледнели от ярости. В своих загородных владениях они всесильны, но пасуют перед лицом разгневанной толпы. Народ их не любит, и правителю бывает нелишне напомнить им об этом.

Все знатные дома представлены здесь: Крифы, Сторновеи, Мары, Грифоны, Пенгароны — и Хьюсы. Вон он стоит, молодой Гаррик Хьюс, с фамильными эмблемами на плечах, с мечом, носящим имя его прапрадеда, на мускулистом бедре. Белый Вепрь, единственный из ста, кому пришло в голову надеть сегодня доспехи.

Исс с привычным чувством обиды смотрел на этого владетеля Восточных Земель, молокососа лет восемнадцати, не испытанного ни в бою, ни в совете, но преисполненного сознания собственной важности. Дом Хьюсов древен, он ведет свою родословную от времен Четырех, от Харлека Хьюса, бывшего знаменосцем у лорда-бастарда Торни Файфа. После Учредительных Войн этот Харлек был пожалован землями вдоль Крутого Откоса, а его потомки постоянно приумножали родовые владения. Раннок, Овейн, Халдер, Коннор, Харлеки Второй, Третий, Четвертый, Пятый и Шестой приносили своему дому богатства и титулы. И все они были правителями — вот почему этот надменный отпрыск Хьюсов считает, что место Исса принадлежит ему по праву рождения.

Подняв руку, Исс привлек к себе внимание половины города. Смотри, Гаррик Хьюс, как бы тебя не постигла однажды судьба Маскилла Бойса.

— Бароны! — воззвал он к сотне человек на ступенях. — Каково ваше решение: свобода или меч?

Бароны смотрели на Исса с бешенством, понимая, что он загнал их в ловушку. Только бароны имеют право судить государственных изменников, и теперь они вынуждены осудить одного из своих. Им это не по вкусу, совсем не по вкусу. Любой другой правитель взял бы правосудие в собственные руки и казнил того, кто покушался на его жизнь, но только не Исс. Исс намерен преподать всем урок. Пусть все в Венисе знают, что их ждет, если они замахнутся на правителя хотя бы в мыслях.

Из рядов знати вышел Беллон Троук, владетель Нищенских ворот — толстяк, одетый в мерцающий зеленый шелк. Ему принадлежал один из старейших ленов внутри городских стен, и разъяренные толпы не слишком его смущали.

— Правитель, — произнес он тонким гнусавым голосом, — ты должен знать, что нам нужны более веские улики для того, чтобы обречь человека мечу. Где этот лучник по имени Черный Дэн? Пусть его приведут сюда и допросят перед всем городом.

Исс сохранил на лице невозмутимость. Толпа снова притихла, и ветер почти совсем заглушил призыв «Смерть Бойсу».

С нарочитой медлительностью Исс перевел взгляд на ближнюю из шести виселиц, где болтался обезглавленный труп.

— Вот он, твой лучник, владетель Нищенских ворот. Можешь спросить его, каким образом он лишился головы.

В толпе раздался смех, несколько принужденный, и Беллон побагровел.

— Ты смеешь...

— Я многое смею, — процедил Исс, обращаясь ко всем баронам. — Будьте благодарны за то, что я не осмеливаюсь на большее. — И правитель приказал одному из своих пажей: — Принеси оружие лучника и подними так, чтобы все видели.

Оружие, нарядный арбалет из дорогого, покрытого лаком липового дерева, вызвал в толпе почтительный ропот, но после стрел, предъявленных вторым пажом, площадь взбеленилась. Десять зазубренных, смертоносных глэйвских стрел, точно так, как сказала женщина. Грозный припев возобновился с новой силой:

— Смерть Бойсу! Смерть Бойсу!

«Теперь он мой», — удовлетворенно подумал Исс, но не позволил себе улыбнуться и вновь обратился к баронам:

— Я опять спрашиваю вас, каково ваше решение: свобода или меч?