Ни за что!
– Стелла была шокирована.
– Она не только слишком честна для этого, у неё не хватит смелости. Она до ужаса боится конфликта с законом; если её машина простоит на парковке лишнюю минуту, она впадает в панику. И она такая честная не только потому, что боится скандала. Просто считает, что люди должны вести себя прилично, даже если на них никто не смотрит.

Уэбстер, разделявший подобные принципы, понял, что услышал достаточно. Он не сомневался, что Стелла представит ему кучу примеров, подтверждавших достоинства её хозяйки. Теперь он был уверен, что в задней комнате Мишель хранится нечто, не принадлежащее миссис Фостер.

Она не выносит мошенников, - продолжала Стелла.
– И чуть не передумала ехать в Европу, узнав о мисс Уилсон кое-что такое, о чём я всегда догадывалась.

Что же это?

Что та встречается с человеком, который сидел в тюрьме. Миссис Фостер узнала об этом накануне отъезда. Мы уже упаковали вещи, что было нелегко: собака совала туда свои игрушки и сама залезала внутрь. И тут миссис Фостер заявила, что никуда не едет.

А как она всё узнала?

Ей позвонил какой-то человек. Он звонил и раньше, говоря, что миссис Фостер следует быть осторожнее с теми, кто навещает её жильцов. Она подумала, что это сумасшедший, который живёт поблизости и шпионит за соседями в бинокль.

Но на этот раз миссис Фостер сказала ему, что больше он её не побеспокоит, так как она улетает на несколько месяцев. А он ответил, что у него есть доказательства, и он бы хотел вечером ей их представить. Но она уходила на вечеринку в её честь, и потому согласилась, чтобы он зашёл следующим утром и всё ей показал.

И он показал?

Не знаю, меня там не было. Миссис Фостер дала мне выходной. Мистер Аттербери не собирался появиться до четверга (а был вторник), и я должна была в среду убрать для него квартиру. Никогда не видела миссис Фостер такой расстроенной. Она сказала, что не может покинуть милый старый дом и позволить сделать из него бандитский притон, лучше она останется и попытается выселить мисс Уилсон, или же поговорит с ней и заставит изменить поведение. Или поговорит с мисс Моженэ, у которой сильный характер, чтобы та повлияла на кузину.

Если только мисс Моженэ этого хочет, - добавил Уэбстер.
– Как я понял, она вовсе не такая уж примерная особа.

Да, но миссис Фостер этого не знает. Мне она никогда не нравилась, но миссис Фостер полностью под её влиянием.

Уэбстер это вполне понимал: вдова восхищалась в мисс Моженэ тем, чего недоставало в её собственном характере - способностью не просто справляться с действительностью, но и подчинять её себе.

Единственное, за что она критиковала Мишель, - продолжала Стелла, это за то, что та поклонялась не тем богам. Она говорила, что девушки, попадая в чужой город, должны стараться познакомиться с хорошими людьми, а Мишель знакомилась с плохими. Когда она шла в ресторан или театр, то по возвращении рассказывала не о кинозвездах или театральных знаменитостях, а о скандалистах или гангстерах. Это беспокоило миссис Фостер, но она не винила Мишель за то, что её кузина связалась с мошенником. "Мишель молода, - говорила она, - в детстве она была бедна и считает, что деньги - это главное... Но скоро она поумнеет.

Возможно, - с сомнением буркнул Уэбстер.
– Ты говоришь, что никогда её не любила?

Это было взаимно, но не проявлялось до последней недели, когда я работала у мистера Аттербери, до пятницы.

Что же случилось тогда?

Ну, я задержалась немного, потому что утром опоздала. Когда собиралась уходить, заявились пуэрториканцы с какой-то мебелью, один из них упал на лестнице и ушиб голову. Он рассек бровь, и я отвела его в квартиру миссис Фостер - то есть мистера Аттербери, чтобы привести в порядок. Он ругался, как ненормальный. В школе я учила испанский, поэтому попыталась сказать ему, что он ведёт себя как ребенок. И вдруг появилась мисс Моженэ. Она назвала меня шпионкой, велела прекратить допрашивать парня и убираться. Я была рада подчиниться.

В дверь заглянула сиделка, улыбнулась Уэбстеру, напомнив, что его время заканчивается, и ушла. Он спросил Стеллу, не знает ли она имя приятеля мисс Уилсон.

Я не слишком хорошо запоминаю имена, - вздохнула девушка, - но это я запомнила: что-то вроде Даймонд. Помню, я подумала, что если она за него выйдет, то "Перл Даймонд" будет звучать ужасно шикарно. Но само имя звучало как-то иначе...

Диамонте?
– подсказал Уэбстер.

Вот-вот. Но она не могла за него выйти, так как он оказался женат.

Это уже становилось интересным. Хотя Перл прошлым вечером дала Бенито номер телефона, она не запустила пальцы в его кудрявые локоны, предпочтя им сияющую лысину Макруни. Неужели она по собственному желанию сменила изобилие на нищету, или же выбор ей навязали?

Это она дала тебе клетчатое пальто?
– спросил Уэбстер.

Да, она. Вообще она отдала мне много вещей.

Значит, это у неё есть приятель, который мог хотеть её убить. Я так сначала и подумал: тебя ударили по ошибке. Затем мне стало казаться, что это сделали намеренно, чтобы убрать тебя с дороги. Скажи, ты можешь ещё что-нибудь вспомнить о том, кто на тебя напал? Ты его раньше видела?

Паника в глазах девушки заставила его подумать, что он слишком круто берет; возможно, ещё рано было воскрешать в её памяти те неприятные моменты, которые привели её сюда. Но он должен был понять, смогла ли она рассмотреть Аттербери, чтобы узнать его при встрече.

Я никогда его не видела, - ответила Стелла.
– Тогда мне запомнилась лишь нога в комбинезоне. Как называются эти плотные голубые штаны?

"Ливайс"?

Да, "Ливайс". Я заглянула в лавку мясника, - искала там вас, - и тут он выскочил сзади, со стороны центра. Я думала, он ждёт светофора, чтобы перейти улицу. Он стоял очень близко от меня, я шагнула к лавке, и тут он...