– Твою мать!
– неожиданно орет Громов и сжимает кулаки, а потом стискивает переносицу двумя пальцами и шумно выдыхает, - Хорошо! Хорошо, Агата, будь по-твоему. И знаешь, может оно и к лучшему, черт возьми. Зато теперь я хотя бы в курсе, что ты меня ни во что не ставишь. Все, что было, между нами, все, что мы прошли и пережили, каждое мое слово ты обесценила, поверив на слово, по сути, постороннему человеку.

– Не на слово, - шепотом выдала я и обвиняюще вперила в него глаза.

– Да плевать! Ты это сделала, Агата. Сделала, не дав мне ни единого шанса, на оправдание или хотя бы какое-то объяснение. Приговорила, без суда и следствия. И только потому, что я имел глупость один единственный раз накосячить в самом начале. Здорово. Великолепно!

И он разворачивается, и просто выходит за дверь, на живую, без жалкой анестезии вырывая все мои внутренности и унося их с собой. Шелест верхней одежды и тихие голоса моих родителей, а потом входная дверь за ним хлопнула, и я ужаснулась от того отчаяния, что ударной волной нахлынуло на меня, мучая новой дозой зубодробильной боли и тоски. Это ужасно, но мне хотелось тут же кинуться за ним, умолять не бросать и хоть как-то облегчить мою муку.

Нет, ни за что!

Уж лучше сдохнуть, чем так!

На пороге спальни появляется моя мама, осторожно глядя на меня сочувствующим взглядом. Вот и все! Стоп-кран сорвало! И я реву в голос, жалобно и умоляюще протягивая к ней руки, потому что мне надо знать, что меня в этом мире еще хоть кто-то любит, что я нужна и меня не бросят в безжалостные волны суровой действительности:

– Мама.. .мамочка!

POV Демид

Я был зол. Хотя нет, не так. Я был в бешенстве! Мне казалось, что еще немного и я окончательно слечу с катушек.

– Может хватит уже мочить эту грушу? Уверяю тебя, она уже давно померла, так ты ее отделал, - голос Гордеева, как обычно, бодр и весел. И это еще больше нервирует меня, если это вообще возможно. Удары мои становится жестче, и я чувствую блаженную и немного отрезвляющую боль в костяшках пальцев.

– Изыди, Стас, - хрипло выплевываю я, а потом не выдерживаю и форменно рычу от удушливой обреченности, - если перестану это делать, то просто пойду и придушу, на хрен, одну долбаную тварь!

Бам! И снаряд все-таки срывается с металлической цепи и падает на пол. Твою мать! Повернулся и вопросительно посмотрел на Гордеева.

– Помахаться не желаешь?

– Демид, ты себя в зеркало видел? Ты когда спал последний раз вообще, в прошлом году?

Стиснул досадливо зубы и перевел взгляд на вход в зал. Вздохнул и двинул в раздевалку. К черту, только мне задушевных бесед не хватало для полного счастья. Но где я и где везение, правда? Как итог - три идиота прицепились ко мне как банные листья к заднице, а потом без разрешения вломились в мою квартиру. Туда, где теперь казалось так до безобразия пусто и стыло без нее, без девочки, которая категорически не верила в меня.

Казалось бы, в тысячный раз меня спросили, что же случилось и я так чертовски задолбался, что открыл гребаную переписку и швырнул пацанам. Несколько секунд блаженной тишины и нестройный гомон закономерных вопросов почти изрешетил меня.

– Ты чо, дебил?
– это было от Гордеева.

– Ты на кой это писал вообще?
– а это от Аверина.

– А не сдурел ли ты часом?
– и Ветров туда же.

Я откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза, окунаясь в события вчерашнего вечера и снова сердце так нестерпимо сдавило в тисках страха и отчаяния, что и не описать.

– Меня вчера отец выдернул, нужно было документы по одной сделке ему привезти. Поехал один, Агата отказалась. На пороге отец меня приболтал сразу. Помню только, что хотел написать ей, что добрался и уже собираюсь выезжать обратно, но отвлекся и кинул телефон на каминную полку в холле. Все, дальше мы с отцом о работе говорили. И да, в гостях у них была вся семейка Пелех. И, что б ее черти драли, Кариночка тоже. Я оттуда улепетывал как шальной, ибо эта девушка берегов вообще не видела и на глазах у наших родителей начала исполнять нечто, по типу какая мы с ней идеальная пара. От этого спектакля я только спустя полчаса в дороге очухался. И понял, что телефона моего нет. Вернулся, а он как лежал там, так и лежит, все на той же каминной полке. Ну я и без задней мысли! Как итог, эта переписка очутилась у Малиновской, которая мне же ее и предъявила. Я сначала затупил и не понял, что это она мне такое в глаза тычет, а потом до меня дошло. И случилась Хоба!

– А трубку тебя паролить не учили, убогий?
– фыркнул Рома, и я показал ему средний палец.

– Где-то я засветился с ним, пацаны.

– Да ты в жопе, Гром, - озвучил очевидные вещи Аверин, и я горько усмехнулся.

– План у тебя хоть какой-то есть? Я так понимаю, что Агата тебе на слово не поверила, так?
– а это уже спросил Гордеев.

– Так. Я ее всю ночь под окнами караулил, она меня в ЧС сразу закинула и дома окопалась. Потом предков ее заметил и, включив дурачка, все-таки прорвался к ней и попытался поговорить. Меня послали в дальние дали. Я не знаю, что делать. Надеюсь, только, что завтра она придет на учебу, а там уж я ее просто украду и привезу сюда. Дальше буду действовать по обстоятельствам.