– Стоп! – Иванов выставил правую руку ладонью вперед, прерывая Дена. – Моя вина, оставил вас, новичков, самих разбираться. А надо было вам подсказывать, помогать… Ладно, исправляюсь. Напомните мне, как мы чаще всего сражаемся с хутхэнами?

– В строю, – догадался я, отметив, что режиссер не стал даже пытаться повесить на нас вину за свою собственную ошибку, а с легкостью признал ее. – Нам нужно было заняться улучшениями для боя в строю!

Вот ведь майка Эсхила! Можно же было догадаться…

– Именно, – улыбнулся Артемий Викторович. – Мы с вами – труппа. Клан Тверского академического театра! А значит, мы вместе должны решать любые проблемы. И максимально эффективны мы с вами именно в общем строю! Запомнили?

– Так точно! – одновременно отозвались мы с Деном. И вновь, кстати, этот странный эффект, когда с нами разговаривает Иванов, и хочется по-военному вытягиваться во фрунт.

– Итак! – режиссер качнулся на каблуках, оглядев нас с Деном сквозь хитрый прищур. – Небольшая лекция для вас обоих, перед кем впервые открылись новые возможности. Каждый из вас получил бонус к своей маске – причем вы оба перешагнули ступень в десять процентов, и это очень важно. Вы стали сильнее, но вместе с этим выросла и ваша ответственность перед труппой. В первую очередь нужно думать об общем деле и лишь во вторую – о себе. Разумеется, ваши маски дают вам возможность усилиться лично, но помните, что вы добьетесь гораздо большего вместе.

Он сделал паузу, а потом активировал свой образ – уже с фоном. На нас смотрел полноватый старик с лицом Артемия Викторовича. Он был одет в красные штаны и короткий жилет, за спиной трепыхался на легком ветру черный плащ. А позади блестела на солнце каменная башня с зубчатыми стенами.

– Видите? – прищурившись, спросил Иванов. – Этот фон дает всем, на кого я смогу его растянуть, дополнительную защиту, увеличивая на время действия образа пассивную способность – крепость. У Капитана фон работает на дезориентацию противника, что как раз подходит под его способность к ментальным атакам.

Я разглядывал образ Артемия Викторовича, параллельно с этим опять думая о том, какой же фон потом появится у меня самого и что он будет давать.

– Когда-нибудь каждый из вас будет обладать маской с фоном, – продолжил тем временем Иванов. – И тогда вы сможете комбинировать их. К примеру, мы с Капитаном можем драться так: он сбивает с толку противников и гонит их на меня, а я со своей усиленной крепостью сдерживаю их как танк, пока более слабые маски наносят смертельные удары с тылу и с флангов.

Он помолчал, оглядывая нас, вновь улыбнулся и продолжил.

– Теперь о другом, не менее важном. Помните, с какой скоростью меняются новые макеты?

– Один квадратный сантиметр на один процент маски в секунду, – мой разум услужливо подсказал правильную цифру, помогая мне заслужить расположение режиссера.

– Именно, – одобрительно кивнул Артемий Викторович. – То есть с каждым дополнительным процентом это происходит еще быстрее… Вы, конечно, наверняка сейчас гадаете, к чему я веду, потому что в рейды мы всегда берем с собой наработанные макеты. И преобразование, как вы, разумеется, знаете, происходит мгновенно. Но могут быть и форс-мажорные обстоятельства – например, во время долгого сложного боя демоны сломали ваше оружие… В этом случае новое придется создавать из подручных материалов, и вот тут пригодится каждая лишняя секунда. Сильные маски за счет скорости преобразования смогут выиграть время для более слабых.

А ведь и правда, подумал я. Меня, конечно, сложно сейчас назвать сильной маской, но в ситуации, о которой говорит режиссер, от моей расторопности будет зависеть многое. Например, жизнь того же Костика, который пока так и остался на семи процентах… Или Элечки… Вот ведь странно – еще недавно именно эти двое были сильнейшими в нашем отряде, а теперь мы с Денисом обошли их по размерам масок. Как бы потом из-за этого наши отношения не разладились. Нет, если наши Сильвио и Беатриче из зависти сами все разрушат, я буду только рад, что мы разобрались друг в друге как можно раньше. Вот только все равно мне бы очень не хотелось, чтобы все так кончилось.

В памяти невольно всплыл Женька Ковунец, друг детства, который перестал со мной общаться, когда я однажды неожиданно для себя самого обошел его по среднему баллу за четверть. Вроде бы такая мелочь, а парень почему-то вбил себе в голову, что я его предал. И все мои дальнейшие попытки как-то объясниться натыкались на жгучее непонимание – в итоге наша дружба с Женькой закончилась еще в средней школе. Зато с Сашкой мы по-прежнему неразлейвода, и это несмотря на тысячи ссор, после которых мы всегда миримся. Вот уже четверть века, кстати…

– А еще, – Иванов тем временем продолжал объяснять широту открывшихся перед нами горизонтов, – вы сможете использовать в командном бою щиты и копья более совершенных моделей – с большим количеством элементов и дополнительными материалами. А вы помните, что это дает…. Помните же?

– Лучшие показатели атаки и защиты! – Мы с Деном ответили стройными голосами, как на параде, и Артемий Викторович, довольно кивнув, приказал отдыхать еще десять минут, а сам вновь отправился что-то обсуждать с Гонгадзе.