Иван с удивлением посмотрел на часы. Ему казалось, что прошло часа два с момента его выхода из дому. Однако стрелки показывали иной промежуток. Дело шло к вечеру. Огромная туча накрыла весь парк, так что стало совсем темно. Иван перевел взгляд с неба на землю. Незнакомец исчез так же, как, и появился. И Иван так и не успел поинтересоваться: откуда тот так много знает про него, про больничную палату, Мастера. Он еще раз посмотрел на небо и понял, что обещания прохожего относительно грозы небезосновательны и поэтому решил не рисковать, а отправиться в укрытие, дабы и другая часть пророчества относительно томика Ницше не сбылась.

Она проснулась рано. Вставать не хотелось. Еще одно наступившее утро. О, боже, сколько их уже было в ее жизни. Но что она может вспомнить из этой череды прошедших дней. Почти ничего, за исключением может быть детства, где все было так ярко и по-настоящему. Вчера, сегодня, завтра – все слилось в один скучный и тягостный день, который все время повторяется. Она вспомнила, что когда-то читала книгу, эта была фантастика. Так вот, там люди всегда проживали один и тот же день, но не замечали этого. Так было запрограммировано их мышление, но вот произошел какой-то сбой и один человек осознал все это и больше не мог жить этим одним днем. С нею случилось нечто похожее. И, правда, неужели никто, кроме нее не замечает, что люди подобны машинам, и кто-то этими машинами управляет. Нажимает разные кнопки, переключает рычаги. Кто-то, но не они сами. Жизнь длиною несколько десятков лет сводится к определенному варианту событий, описываемому одним днем. И хорошо, если он интересен.

Дома никого не было, за исключением черного кота бегемота, получившего свою кличку за свой непомерный вес. Муж часто пропадает в командировках. Вот и сегодня он где-то в Сибири. Он хороший человек, его все устраивает. Иногда, она даже завидует ему. Ее брак был закономерным следствием ее жизни. Он возник как-то вовремя. Они познакомились, как обычно знакомятся многие супружеские пары. И хотя все они потом пытаются объяснить это предначертанием свыше, в результате оказывается, что он или она встретились друг с другом либо за школьной партой, либо на одном факультете института, в крайнем случае – на работе. Они с мужем не были исключением. Их встреча произошла в институте. Мужа она выбрала сама. И любовь, в данном случае, не оказала на это никакого влияния. Ее просто не было к нему, но ей было достаточно, что любят ее.

Детей не было. Хотя обычно брак всегда связывается с появлением потомства, ей всегда претила это функциональное назначение, при котором чувства почему-то не брались в учет. А если чувств нет? Замужество не принесло ей счастье. Скорее она пошла на поводу всеобщего мнения. Этот извечный страх женщины остаться в старых девах.

Лолита неохотно сползла с постели. Она знала все, что будет дальше: душ, растворимый кофе, купленный мужем в одной из поездок заграницу, бутерброд с сыром, поездка в переполненном вагоне электрички и работа. Когда-то она любила свою работу. После окончания юридического факультета заинтересовалась криминалистикой, и стала заниматься исследованием почерка. Ранее Лолита даже представить не могла, сколько можно было узнать о человеке только по тому, как он пишет. Но с некоторых пор работа стала ей в тягость. И если в прошлом выходные проходили в ожидание понедельника, то теперь хождение на работу превратилось в акт послушания и безысходности.

Большая черная муха влетела через балконную дверь и начала кружить по комнате. Она проследила за ней глазами пока та не замучившись, приземлилась на занавеску.

«А что если я не пойти на работу», – подумала Лолита. Это был бунт, давно накипевший, и теперь, выплеснувшийся наружу. Хотелось изменений. Каких? Любых, пусть даже не сулящих ничего хорошего, но так, чтобы эта бесконечная последовательность дней из одних и тех же событий, была прервана хоть на миг.

Она подошла к зеркалу. На нее смотрела девушка с большими чуть раскосыми, карими глазами, с черными, как смоль прямыми волосами и длинными дугообразными бровями. Здесь, в центре Москвы, все это в сочетании со смуглым цветом кожи, было еще более удивительно. В части наследственности у нее все было нормально. Хотя, кто знает. Может быть, какая-нибудь ее пра-пра-прабабка стала объектом любви завоевателя монгола, коих на Руси в свое время была превеликое множество.

Через месяц ей исполнится тридцать три. Она знала, что красива и с удовольствием ловила на себе взгляды мужчин. Ей всегда казалось, что имя Лолита, которое ей дали, чересчур вульгарно и совсем не идет к ней. Особенно не нравилось, когда его еще вдобавок уродливо изменяли и называли ее Лолой. Критично присмотревшись, она заметила сеть предательских морщин в уголках глаз. Раньше их не было. Еще каких-нибудь пять-десять лет такой жизни, и она превратится в старуху.

Платье выбрала не сразу. Сначала надела белое, в горошек, но затем посчитала, что для такого дня нужно что-нибудь вызывающее и остановилась на красном. Тем более что оно контрастировало с волосами и идеально подходило к туфлям. Легкий мазок ярко-красной помады и губы приняли оттенок платья и туфель.

На скамейке у подъезда сидели здешние бабульки, считавшие своей обязанностью отслеживать любые события, происходящие в течение дня. За такую неутомимость и зоркость, за ними среди жильцов негласно прикрепилось прозвище «погранзастава». Сейчас они были заняты оценкой одного занятного, но часто повторяющегося эпизода из жизни дома. Как оказалось, в очередной раз причиной пристального внимания старушек стал вечно пьяный завхоз Данил Петрович, который вчера получил зарплату и как всегда пропил ее с друзьями собутыльниками. Домой принес все, что осталось – шестьдесят пять копеек, чем вызвал естественное неудовольствие своей второй половины, перешедшее в очередной скандал и бурные разбирательства. Об этом происшествии благодаря энтузиазму бабушек, знал весь подъезд. Разгоряченные разговором, они едва не пропустили выход самой Лолиты. Нужно сказать, что проход любого из жильцов строго фиксировался пропускным пунктом погранзаставы. Лолита в своем наряде произвела настоящий фурор. Застава застыла в боевой готовности, обсуждение избитого персонажа было прервано, и многострадальная душа Данила Петровича хоть на миг обрела покой. Лолита вежливо поздоровалась, но старушки так ошалели от ее появления, что даже не сказали свое обычно елейное: «Здравствуй, красавица». Она чувствовала на себе их пристальные взгляды, пока не скрылась за соседним домом.

Квартира была приобретена недалеко от старого парка. Ей все равно было куда идти и что делать. Она просто этого не знала. Ноги ее как-то непроизвольно сами направились в сторону тенистых прохладных аллей с деревянными скамейками. Сидения за ночь отсырели, да и сидеть совсем не хотелось. И она решила просто прогуляться.

Когда она была маленькой, то мечтала стать волшебной феей и творить чудеса. Тогда она верила в чудеса. С возрастом, это прошло, а работа и брак окончательно приземлили ее. А вот сейчас ей так не хватало чуда. Но оно не происходило, да и не могло произойти. Ведь чудес не бывает. Какая она дура, что не пошла на работу. Теперь нужно писать объяснительную и оправдываться. В связи с этим она вспомнила одну забавную историю, связанную с ее профессией. Ей пришлось заниматься делом человека с необычной фамилией Могарыч, который утверждал, что является собственником жилья, сгоревшего от недавнего пожара на Старом Арбате. Причину пожара установить не удалось. Документов на собственность никаких не было, однако этот самый Могарыч замучил всех своими доносами и объяснениями о том, что якобы пострадавшее жилье принадлежит ему. Он требовал компенсации за сгоревшее имущество от, имевшихся по его свидетельству, виновников пожара: группы поджигателей в лице некоего Воланда и его свиты, из которой самым странным по описанию был огромный черный кот. Конечно, ему никто не поверил, а поскольку он настаивал, и порядком всем надоел, то в один прекрасный день появились люди в белых халатах и увезли его в заведение, какие обычно существуют для подобных ситуаций. В общем, он попал в психбольницу. Но самое странное, что при осмотре пепелища обнаружили в целости и сохранности увесистую рукопись, которая единственно каким-то чудом уцелела и даже была не тронута огнем, как будто состояла из несгораемого материала. Она попала к ней как вещественное доказательство на предмет изучения почерка претендента на жилье с почерком, обнаруженной рукописи. После признания Могарыча невменяемым, рукописью почему-то никто не заинтересовался, да и она сама также о ней забыла. Теперь манускрипт пылился на полке в кладовой.