– Послушай, рыцарь, – сказала Мадленка, – ведь ты же не хочешь околеть здесь в дерьме, а?

Филибер проворчал нечто нечленораздельное, что можно было при желании истолковать как согласие.

– И я тоже не хочу на кол, – продолжала Мадленка. – Надо нам подумать, как бы выбраться отсюда.

– Думаешь, я уже не думал? – иронически отозвался крестоносец. – Двух тюремщиков задушил голыми руками, да меня все равно поймали и, видишь, даже в цепи заковали.

– А снять их нельзя? – спросила Мадленка.

– Я пробовал, – признался рыцарь. – Похоже, они из миланского железа, черт бы его побрал. (Миланское оружие, броня и железные изделия славились тогда по всей Европе).

– Значит, не получится? – горестно резюмировала Мадленка.

– Выходит, что так.

Мадленка села на пол, подтянула колени к подбородку, обхватила их руками и задумалась. Нечаянно она хлюпнула носом.

– О, боже, – простонала она по-польски. – Как же здесь все-таки воняет!

Главного стража подземелья Диковских звали Адам. Это был невысокий, спокойный, даже медлительный, но чрезвычайно опасный человек с пытливым взглядом холодных серых глаз и левым ухом, у которого не хватало мочки. Подобно Петру из Познани, он не любил тратить слов попусту и ненавидел, когда его прерывали, особенно во время партии в кости с ксендзом Домбровским, и поэтому, когда их потревожил младший тюремщик, Адам уставился на него с плохо скрываемым раздражением.

– Убийца княгини буянит, – сообщил тот. – Никак не можем с ним сладить.

– Иду, – проворчал Адам. – Не мухлюй без меня, отче! – И, опоясавшись на всякий случай мечом, он пошел вслед за младшим тюремщиком и стражником, несущим дышащий жаром факел.

Они спустились по ступеням в подземелье, и, еще не доходя до входа в него, Адам своим натренированным слухом уловил удары кулака по двери и брань, которой осыпал их узник.

– Эй, ты! – заорал Адам. – Чего тебе?

Удары кулака тотчас прекратились.

– Он мертвый! – взвизгнул мальчишка с другой стороны двери.

Адам хорошо помнил его: щуплый юркий звереныш с разбитым носом и рыжими патлами, которому он собственноножно, если так можно выразиться, отвесил несколько хороших пинков, пока пленника волокли вниз.

– Кто мертвый? – крикнул Адам, досадливо морщась.

– Рыцарь! – завопил мальчишка. – Он воняет, совсем протух! Уберите его отсюда!

– Крестоносец, что ли? – в недоумении спросил Адам у своего подручного. – Ты его видел сегодня?

Младший тюремщик наморщил лоб, вспоминая.

– Я отнес ему суп из капусты утром. Кажется, он и впрямь не шевелился.

– Возись теперь с этой падалью, – буркнул Адам и злобно плюнул себе под ноги. – Ладно, ксендз как раз у меня. Чем скорее уберем мертвеца отсюда, тем лучше… Отпирай дверь.

Загремели засовы, дверь сладко зевнула и подалась. Мерцание факела осветило неприглядную внутренность подземелья, стены, покрытые плесенью, и бледное лицо мальчишки. Тот молча отступил перед входящими.

– Господи, ну и вонища! – прошипел Адам.

Он, младший тюремщик и стражник с факелом подошли к неподвижной груде, лежавшей в углу, и тут Мадленка впервые разглядела Филибера. Здоровенный малый, заросший до середины щек жидкой курчавой бородой, в плечах – косая сажень, молчал и не подавал признаков жизни.

Адам брезгливо пнул его ногой и зажал нос.

– Протух, а? – радостно загоготал стражник.

– Однажды мы все протухнем, – одернул его Адам. Как и персонаж некоего французского фильма, он тоже считал, что юмор должен идти сверху вниз, а не наоборот. – Ладно. Забираем его.

Мадленка присела на корточки и зачерпнула с пола горсть вонючей жижи. Младший тюремщик возился с цепями. Вот левая рука Филибера де Ланже освободилась, вот спали цепи с правой. Теперь или никогда.

– А-а-а! – заорала Мадленка и метнула горсть дерьма в лицо Адаму.

Видавший виды страж не был готов к такому нападению. Он вскрикнул и попятился, и в то же мгновение чудесным образом оживший рыцарь что было силы хватил кулаком в висок младшего тюремщика, который свалился замертво. Мадленка бросилась на стражника, выхватила у него факел и ткнула его огнем в волосы врага. Они загорелись, и стражник с дикими криками заметался по подземелью. Адам, протерев глаза, выхватил меч и бросился на Мадленку, но железные пальцы крестоносца стиснули его запястье. Обернувшись на противный хруст, Мадленка впервые в жизни увидела, как один человек только с помощью собственной силы ломает другому кости. Мучения Адама длились недолго: Филибер де Ланже отобрал у него меч. Воя от боли, Адам упал на колени, и Филибер ударил его мечом по голове с такой силой, что до половины рассек череп. Похоже, диета из гнилой капусты только пошла богатырю-крестоносцу на пользу. Меч застрял в черепе Адама и не желал выниматься, тогда крестоносец поставил одну ногу на плечо тюремщику и с силой оттолкнул его, высвободив лезвие.