— Отлично, — усмехнулся безопасник. — Мои ребята лежат кверху брюхом весь день. Даже пришлось пост организовать у двери, чтобы совсем жиром не заплыли. Спят и едят, еще в карты играют. Еда тут отменная, повара недаром свой хлеб едят.

— Что есть, то есть. Ладно, пойду маму наберу, иначе как вернемся, всем разнос устроит.

— А у вас как все прошло? — Спросил начальник охраны.

— Думаю, что все у нас хорошо будет. Даже пообещал экскурсию устроить, по историческим местам Москвы. Не сам, само собой. По Кремлю прогулялся в сопровождении гида, окунулся в прошлое. Вы тоже не сидите на месте, сходите куда нибудь по очереди. Наверно в столице есть на что посмотреть.

— Нас убедительно просили не покидать комнату, — огорченно сказал Геннадий. — Так что сидим и не дергаемся. Сдается мне, что до самого отъезда тут будем.

Зайдя в комнату, первым делом пошел в душ. Бодрым и свежим вернулся в комнату и только тут заметил, что камеры убрали, но или я перестал их видеть при магическом зрении, что нереально. Неужели узнали мои возможности? Вот ведь, проныры. Убрали камеры, вроде доброго жеста в мои сторону. Хороший знак. Только любопытно, почему охрана мне об этом не сообщила. Наверно под видом уборщиц пришли в номер.

— Наконец-то, — поприветствовала меня мама. — Почему не позвонил?

— Вчера поздно было. Сегодня забыл. Как-то перед поездкой к главе государства не до этого было.

— Голову дома свою не забыл? Я переживаю, места себе не нахожу, а он забыл. Как все прошло?

— Превосходно, подробности узнаешь после моего приезда. Вы как? Новостей нет?

— Да какие у нас новости. Одна из моих медсестер подделала документы и привезла своего дальнего родственника в больницу. У нас же родню бесплатно лечат, только ближнюю. Я прописала в договоре. Теперь не знаю, что с ней делать.

— Увольняй. Иначе, другие так же делать начнут. Причем, чтобы все об увольнение знали, нечего наглеть.

— К тебе опять детишек привезли. Пока только с России, но скоро из-за рубежа прибудут, нам уже позвонили. Кошмар что твориться. Люди с ума сошли, все к тебе хотят попасть. Причем никого не волнует, что ты только детей бесплатно лечишь. Страшно. Хорошо, что солдаты никого лишнего не пускают. Мы им список наших больных передали и постоянно обновляем, иначе у нас под воротами толпы соберутся. Кстати, — засмеялась мама, настроение у нее явно улучшилось. — Тут какие-то люди приехали, дома хотят в нашей деревне, скупить, которые остались. Причем, наших людей не трогают, только тех, которые у нас не работают, только таких почти не осталось, в основном старики и старухи. Вот по ним и ходят эти молодцы. Охрана узнала, что это из правительства. Хотят лишних выселять. Только, я думаю, добром не получится. Мы же почти весь поселок скупили, остались самые упертые. К тебе несколько «жирных гусей» прибыло, лечиться. Вот.

— Слушай, а почему ты их гусями называешь? — Спросил я, давно интересовал этот вопрос. — Я понимаю, почему жирные, но вот гуси.

— Также важно ходят, как гуси. Моя бабушка так говорила.

— Чуть, не забыл, — произнес я. — Ты говорила, что нашла помощника себе, грамотного. Можешь дать ему распоряжение, чтобы узнал о стоимости вертолета, пилота, обслуживания и реально ли получить разрешение на полеты?

— Зачем тебе вертолет? Зажрался, голубчик? — Удивилась мама. — Или ты для больницы хочешь приобрести?

— Для себя, — буркнул я. — Зачем он больнице нужен. Или ты своих врачей хочешь на выезды начать отправлять? Просто, очень быстрое и удобное средство передвижения. Вот я и подумал.

— Ладно, я узнаю. Но не думаю, что получится. Если бы было легко приобрести вертолет, так наши олигархи только на них бы и перемещались. К тебе тут гость с Японии приезжал. Вчера, как только вы уехали. Причем, я узнала, что он является послом Японии в Китае.

— Лечится, приехал?

— Не сам, дочь свою привез. Когда узнал, что ты в Москве, так сразу рванул следом.

— А подождать пару дней не мог что ли?

— Нет, у его дочери через три дня день рождение, пятнадцать лет исполнится, а о твоих условиях он знает. Как я поняла, не в деньгах дело, а в том, что он долго в очереди стоять не может. Один дочь растит, постоянно с собой возит. Мне его переводчик свой номер дал, просил, чтобы позвонила, когда узнаю, где ты остановился. Так что? Примешь?

— Скажи, где я остановился. Если время будет, то посмотрю его дочь, но не обещаю. Мне в любое время самому позвонить могут.

Лечил я больных детей только до четырнадцати лет, включительно, потому, что в моем мире, четырнадцатилетние юноши и девушки, уже считались взрослыми. Я, например, в этом возрасте уже побывал на войне. Не убивал, конечно, для этого были другие маги, а помогал магам-лекарям. На войну, грязь, смерть, покалеченных воинов, насмотрелся в достатке. Вот и перенес это правило сюда. Хоть и была еще одна причина, хотелось немного снизить очередь. Это очень слабо помогало, потому что несчастные родители все равно привозили своих детей, и не смотрели какой у них возраст.