Стеснительно приняв мандаринку из ладошки, что её с трудом удерживала, я сожрал милостыню едва ли не со шкуркой.

Девочка увидела мой аппетит и материализовала ещё одну, также неуверенно её протягивая.

Ну а я простой бомж. Я хочу кушать. И я кушаю.

«Вот, да. Так намного лучше», — и жизнь ярче стала, и счастье привалило.

А девочка была и рада покормить странного телепортирующегося бича. Единственное, что меня интересовало, откуда у неё столько мандаринок.

— Дорогая, что ты делаешь?! — к девочке подошёл мужик, — Не приставай к беднякам! Пойдём отсюда! У нас ещё аудиенция с Романовой.

Эх, знали бы вы, что этот бомж — бог, которого вы…

«Романовой?», — я поднялся.

Если Катя не успела заделать дочку или сестру, то это наверняка про неё! Она что, в Империи? В том же городе, в каком вылетел я?

Нужно проследить за семейкой. Если они действительно идут к Кате, то это же хорошо! Пораньше встречусь с человеком, которым хотел. Тем более в таком необычном месте. Почти свидание, хех?

Я поднялся, подождал и телепортировался на ближайшую крышу. Проследить труда не составило — парочка вывела на четырёхэтажное здание во всё том же китайском стиле. Вокруг бродили боевые маги, какие-то люди в пиджачках, а разговаривали почти все на русском.

«Девять месяцев, и уже такая важная курица», — хмыкнул я, обдумывая, как попасть к ненаглядной.

Охрана вряд ли пропустит бомжа — выпнут ещё на пороге. Так что единственный вариант…

«Должно быть на последнем этаже», — я концентрируюсь на открытом окне и как можно аккуратней к нему телепортируюсь.

Аккуратно не вышло — черепица крыши разлетелась, а деревянное окно едва не слетело. Хорошо, что я додумался скакнуть чуть подальше и ухватиться уже руками, иначе бы и стену разнёс.

Впрочем, дело сделано, а меня не заметили.

Я подтягиваюсь, переваливаюсь и вот он — кабинет Екатерины Романовой. Как минимум фотка её и Августа, стоящая на столе, говорит именно об этом.

Свет был включён, хотя в кабинете никого. Будто его быстро покинули, и скоро должны вернуться. Снизу доносились голоса. А ещё пахло духами. Женскими.

Что, неужели Катя начала их использовать?

«Что-то мне это не нравится», — я сел на диван в углу.

Раньше я за ней этого не замечал. Да, она минимально ухаживала за собой, но ни маникюр, ни плотный макияж, ни тем более духи — ничего этого и в помине не было. А здесь…

Неужели есть ради кого? Или просто изменение в характере?

Но ведь люди просто так не меняются.

«Девять месяцев…», — вздохнул я, запрокидывая голову назад, — «Как же много»

Я пропал будучи малолетним неудачником с заёмной, корявой силой, а вернулся Богом, которому поклоняется целая нация.

Интересно, как на меня все отреагируют?

«Что скажет София? Катя? А мама с Викой? Как они удивятся не просто моему выживанию, а… такому преображению?»

Только вот… с учётом посетивших только что мыслей…

А нужен ли я им вообще? Они уже если не смирились, то близки к этому. Их жизнь вошла в струю, где меня нет. Где нет странного, слишком горделивого и зазнавшегося Кости. И нужен ли им новый я? Нужен ли им Вортекс?

«Нужно ли им… Это?», — я посмотрел на светящееся сердце.

Существо в принципе другого порядка. Не выйдет ли так, что оставайся я в тени, их жизнь была бы счастливее?

Катя вполне могла себе кого-нибудь найти. София влюбиться. А семья просто смириться и жить дальше.

— Да уж. Девять месяцев. Много.

Ладно, к чёрту. Я умер два раза не для того, чтобы жить с сожалениями. Сейчас и узнаем.

Я прикрыл глаза и посмотрел сквозь пространство. Да, Катя поднимается. Скоро придёт.

«Ну… момент икс».

Первый человек, которого я хотел увидеть после пробуждения, сейчас окажется передо мной.

Дверь открывается. Слышится цокот каблуков.

— Да, я знаю! Через десять минут буду! Всё, не мешайте! — крикнула Катя на кого-то и, зайдя в кабинет, громко закрыла за собой дверь.

Даже глядя ей в спину, я не смог не признать её красоту в какой уже раз.

Военная форма, которую она носила, не могла скрыть достоинств её фигуры: ни талии, ни изгибов бёдер, ни груди, очертания которой я видел даже отсюда. Её чёрные с синим оттенком волосы явно стали длиннее, а кожа, раньше бледноватая, обрела здоровый, можно сказать, загорелый оттенок.

Красивая девушка. Даже без учёта лица, которого не вижу.

— Сколько можно?… — прошептала она сама себе, упираясь руками о стол и сжимая планшет с бумагами, — Я пришла дела делать, а не на банкетах веселиться! Какого чёрта я должна кого-то принимать?..