— Честно? Мне все равно, во что вы верите. Но у меня есть работа, которую я должен выполнить, и часть этой работы — объяснить все вам. Честно говоря, я бы предпочел не тратить попусту свое дыхание, так как вы все равно скоро узнаете.

— Что это значит? — спросила Тори с меньшей яростью, чем я ожидала от нее.

— Это значит, что я пытался поговорить с вами весь день, но, очевидно в ваших планах были: взлом, проникновение и кража мотоциклов, поэтому я бегал за вами, как собака. И мне действительно не нравится гоняться за людьми, так что давайте просто скажем, что сейчас я не в лучшем настроении.

Я поджала губы. Он упрекал нас, как школьный учитель. Но он был просто каким-то странным психом, который вошел в наш дом и, очевидно, злился на нас за то, что мы не облегчили ему задачу.

Его губы раздраженно скривились, когда он во второй раз посмотрел на часы.

— Хорошо, мы уходим. — Он встал, вытаскивая что-то из кармана, и я уставилась на него в полном замешательстве.

— Подожди минутку. — Я тоже встала, но это мало что могло сделать для того, чтобы конкурировать с его высоким ростом. — Ты сказал, что мы фейри? Что это вообще значит?

— Мы — другая раса. Лучший вариант. — Он пожал плечами, и я нахмурилась. — Осторожно, мисс Вега, подобные выражения наказуемы в моем классе.

— Вега? — Сморщила я нос. — Это не мое имя. Подождите, пожалуйста, скажите мне, что вы взяли не тех близнецов?

Он покачал головой.

— Это ваша настоящая фамилия в Солярии. Никто не будет называть вас как-то иначе, как только вы туда попадете, попомни мои слова.

— Э-э- прости? — Вмешалась Тори. Ее челюсть была стиснута, как будто она жалела, что не могла выкрикнуть эти слова. — Мы никуда не пойдем с каким-то придурком из вестибюля. Какой именно наркотик вы принимаете? Судя по модному наряду, я предполагаю, что кокаин?

«Профессор» одарил ее хищной улыбкой, от которой у меня скрутило живот.

— Послушай, у меня есть гораздо лучшие занятия, чтобы проводить время, чем стоять здесь, в грязной квартире, с парой девушек, которые думают, что я наркоман, у которого крыша поехала. Но у меня не было выбора в этом вопросе. Так что просто подладтесь, ладно?

— Ты ничего не объяснил. — Я покачала головой и почувствовала, как дюйм моего прежнего страха поднял голову. — В любом случае, почему мы должны верить всему, что ты говоришь?

Он схватил свою сумку, перевернул ее и высыпал содержимое на наш кофейный столик. Повсюду рассыпался водопад бумаг, страницы и страницы. Фотографии нас в детстве, газетные статьи о том дне, когда наши родители погибли при пожаре в доме. Как нас вытащили из пепла, двух совершенно невредимых младенцев. Настоящее чудо. Среди всего этого было наше досье на приемную семью. Каждая деталь, которую мы знали о нашей истории, можно было найти среди этих каскадных листов бумаги. Так с какой стати они были у этого парня?

Орион просеял все это, извлек фотографию наших родителей, держащихся за руки в день их свадьбы. Рука моего отца лежала на большом животе нашей матери, их глаза сияли счастьем. Я никогда их не знала и никогда не узнаю. И то, что эта фотография оказалась у меня перед носом прямо в ту секунду, разорвало все цепи, которые, казалось, сдерживали мои эмоции.

Я выхватила ее у него из рук, прижимая к груди, так как слезы угрожали драматической вспышкой, которую я не могла позволить себе перед этим блестящим парнем.

— Откуда у тебя фотография наших родителей? — прошипела Тори.

— Они не ваши родители, — сказал он холодно, как будто это не поколебало основы всего, что мы когда-либо знали о себе. — Вы Подменыши. Рожденные фейри. Элементалы с природной магией, текущей в ваших венах. Ваши настоящие родители обменяли вас на близнецов, рожденных этой парой. — Он указал на фотографию в моей руке, и мои брови сошлись вместе. Выражение его лица было таким бесстрастным — как он мог быть таким бессердечным? Просто говорить столь разрушительные вещи без малейшего намека на эмоции.

— Это неправда. Ты сумасшедший. Зачем им это делать? — потребовала я.

— Мое предположение? Вы были в опасности, — сказал он, пожимая плечами. — Или, может быть, вы просто раздражали их так же сильно, как сейчас раздражаете меня, и они решили обменять вас на менее раздражающих близнецов.

Тори выглядела так, словно собиралась ударить его, и я бы ни в малейшей степени не остановила ее.

— Убирайся, — сказала она размеренным тоном.

— Хорошо, я пытался. — Он достал из кармана маленький черный шелковый мешочек и развязал завязки. — Хотя стыдно терять свое наследство. Ваши настоящие родители были самой богатой семьей в Солярии.