Когда официант в очередной раз наполнил их бокалы, Нифкавиц спросил:

– Значит, мы будем просто охранять гражданских, так?

– В общем, да. Вам не придется участвовать в боевых действиях, - ответил Фрост, покачивая в руке бокал с ромом и кока-колой.
– Наша задача - охрана президента, его жены и дочери.

– Я займусь дочерью, - выкрикнул Штурмер, здоровый рыжий малый с румянцем на всю щеку, чьи светлые волосы отливали оранжевым цветом под яркой люстрой.

– Ну да, - проворчал Пирлблоссом, - так мы тебе ее и отдали.

– Ладно уж, уговорили. Девушку буду охранять я, если вас это успокоит, подал реплику Нифкавиц.

– Ребята, не обольщайтесь, мы едем туда работать, а не отдыхать. Пикника никому не обещаю, - заметил Фрост.
– Не забывайте о покушении на президента на кладбище. Может быть, половина армии состоит из внедрившихся террористов. Вот поэтому-то президент и нанимает нас.

– А вооружение, питание и тому подобное - все это будет бесплатно?

– Да, все расходы будут покрыты, включая похоронные услуги, - ответил Фрост и засмеялся вместе со всеми.
– Улетаем завтра, как и договорились. Еще будут вопросы или, может быть, прекратим этот базар и поедим?

– Черт побери, - воскликнул Дик Креймер, - поесть можно будет и там, здесь давайте выпьем.

Хэнк покатал во рту ледяной кубик и кивнул:

– Отличное предложение. Эй, официант!

Чартерный самолет, ревя пропеллерами, подрагивал в начале взлетной полосы. Фрост стоял рядом, наблюдая сквозь темные солнцезащитные очки за погрузкой снаряжения. Он был одет в свой лучший белый костюм. Черный шелковый галстук был небрежно повязан под расстегнутым воротником светлой рубашки.

На этот раз не утерпел Нифкавиц. Он подошел к капитану и спросил:

– Слышишь, Фрост, а где ты потерял глаз? Хэнк потер висок, жалея о том, что перебрал предыдущим вечером, уперся руками в бока и гаркнул в ответ:

– Ну что тебе сказать, Нифкавиц? Рассказывать, в общем-то, не о чем...

Он покачал головой и тут же пожалел об этом из-за сильной боли. Фрост достал последнюю сигарету и отбросил в сторону измятую пачку "Кэмела".

– Да пошел ты к черту, - закончил он свой рассказ и стал подниматься в самолет.

Глава пятая

– Капитан Фрост?

– Да, мадам.

Хэнк остановился посреди большого коридора, пересекающего президентский дворец, и повернулся к первой леди.

– Мне так приятно, капитан, что вы и ваши люди работаете у нас. Теперь я чувствую себя в полной безопасности.

Фрост взглянул на нее и вежливо ответил:

– Спасибо, сеньора. Я тоже рад помочь вам.

Он улыбнулся и хотел уже повернуться, чтобы идти дальше, но не успел.

– А не хотели бы вы получить еще большую награду, одноглазый капитан с телом, покрытым шрамами? Я наблюдала вчера вечером, как вы плавали в бассейне после того, как разместили своих подчиненных. У вас красивое тело и очень много шрамов. Вы их получили, сражаясь за женщин, мой капитан?

– Нет, сеньора, обычно мне на них не хватает времени.

Вдруг он почувствовал легкое прикосновение ее руки к плечу.

– А я вам нравлюсь, Хэнк?

– Да, - улыбнулся он.
– Но извините, сейчас я должен идти и проверить охрану, сигнализацию, чтобы все было спокойно. Сами понимаете, служба.

– Подождите, поговорите еще со мной. Мне нравится ваш голос - с американским акцентом и хрипотцой, которую можно получить только от виски и сигарет. Так говорят у вас в стране?

– Совершенно верно, сеньора, такому грубияну, как я, нельзя разрешать разговаривать с такой леди, как вы.

– А я вам разрешаю, - прошептала она.
– И позволю даже немного больше...

Фрост оглянулся по сторонам.

– Послушайте, сеньора, а как же ваш муж?

– Боже, какая лояльность и преданность, - продолжала она шептать, прижимаясь к нему всем телом и поглаживая лацкан его костюма.
– Муж очень добр ко мне, совсем как отец.

Капитан тяжело вздохнул.

– Но, Хэнк, он уничтожит вас, если я расскажу ему, что вы заставили меня стать своей любовницей и силой затащили в постель. О, как я сопротивлялась! Но если вы будете вести себя по-умному, я ничего ему не скажу - в конце концов, вы же отвечаете за мою безопасность, не так ли?

– Значит, если я не стану вашим любовником, то вы скажете, что я вас изнасиловал, и меня расстреляют, так?

– Совершенно верно.

– А если буду заниматься любовью с вами, то вы будете молчать, и я останусь в живых, так?