Я перестаю дышать.

Что-то новое?

По спине пробегает холодная дрожь, ситуация не сулит ничего хорошего — её тон слишком резкий, слишком бесстрастный.

Но я должен вступить в игру, если на кону стоит всё.

Я поворачиваюсь и следую за ней взглядом. Сара возвращается ко мне, сохраняя молчание. Наблюдаю за её движениями, пытаюсь их прочесть, как пытаюсь понять этот безэмоциональный свет в её глазах. Но ничего. Сегодня вечером Сара непроницаема.

Она долго на меня смотрит, а затем снова приближает лицо к моему, слегка прикасаясь губами к моим губам.

Боже, как я хочу поцеловать её. Я дышу на её кожу, медленно надвигаясь.

Но сразу звучит просьба, которая ударяет меня как кинжал в грудь.

— Я хочу, чтобы ты снял пиджак и рубашку. И преклони колени. — Она отворачивается от меня и направляется к тяжёлому закрытому занавесу. На полпути останавливается и снова поворачивается, назидательно глядя на меня. — Сейчас.

Я встряхиваюсь и делаю то, о чём она просит. Снимаю пиджак, рубашку и остаюсь с голым торсом. Я бросаю одежду на кровать, а Сара исчезает за портьерой, отделяющей нас от двери.

Пытаюсь понять, что она задумала, почему не вышла. Прислушиваюсь и различаю, как она открывает ящик тумбочки, где мы оставляем ключ.

С глухим звуком, резко закрывает ящик, а я опускаюсь на колени, как она просила, и жду.

Когда Сара снова появляется, у неё в руке хлыст; она проводит по нему руками и жёстко смотрит на меня. Встаёт передо мной, слегка расставив ноги. Её взгляд мрачен.

Она не может хотеть этого на самом деле, не может думать о том, чтобы причинить мне такую боль.

Для меня удовольствие и боль движутся по совершенно разным рельсам, и я не намерен подвергать себя странным играм.

Особенно с ней.

И я не могу не задаться вопросом: она хочет сыграть в эту игру со своим мистером Дарком...

...или со мной?

Я люблю её. И хочу показать ей свою любовь, попытаться объяснить, почему я сделал такой выбор, почему промолчал... почему солгал.

Но этот путь неправильный.

Она приближается на шаг и прикасается кончиком кожаного хлыста к моей шее, проводит линию по плечам и вниз по спине.

Я вздрагиваю.

— Ты знаешь, что я хочу сделать? — спрашивает с ноткой жестокости в голосе.

Я киваю в знак отрицания, хотя и представляю себе это.

— Я хочу использовать тебя, — шипит мне в лицо. И после того, как это слово ударяет меня в сердце, лёгкий удар плетью проходит по моей коже, накрывая спину посередине.

Неготовый к удару я вздрагиваю. Не думал, что Сара начнёт действовать так внезапно.

Я поворачиваюсь и смотрю на неё, пытаясь понять, как далеко она хочет зайти.

— Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня, — она качает головой с гримасой на лице, — отвернись. Сейчас же!

Ещё один удар, менее сильный, чем предыдущий. На этот раз сбоку.

Это не больно, но такая ситуация вызывает у меня дискомфорт.

Очень неприятно.

Медленными шагами она возвращается ко мне, снова проводит кончиком хлыста по моей коже. Сара останавливается и вдруг резким и сильным взмахом ударяет меня в грудь.

И на этот раз это больно.

— Твою мать! — Не в силах сдержать восклицание, я поднимаю лицо и яростно смотрю на неё.

Её губы плотно сжаты, челюсти стиснуты. Я никогда не видел Сару такой. Эта глупая игра и ужасный фарс должны закончиться.

Я пытаюсь встать, но она набрасывается на меня сильнее и снова бьёт. Плеть сухо приземляется на сосок.

— Бля! — Я прижимаю руку к груди, и рывком встаю.

Сара бьёт меня снова, потом ещё раз, и ещё. Бросается на меня с такой яростью и силой, на которую я и не думал, что она способна.

Я пытаюсь схватить её за руки и заблокировать, но её наполненные болью рыдания пронзают моё сердце, разрезая его, как раскалённое лезвие.