Кивая головой в знак согласия, Игорь ощущал, какой то внутренний дискомфорт. Казалось бы, чего проще, зайди с женой в церковь и просто постой возле двери. Он не стал разбираться в своих ощущениях, а просто оделся и пошёл заводить машину.

Погодка сегодня радовала горожан, -17С с небольшим пушистым снежком и при ясном солнышке поднимали настроение у любого, кто поздним утром не спеша шёл по улице. Впрочем, таких было немного, ведь рабочий день уже начался. Поэтому и дороги почти опустели, и пробок не наблюдалось. Буквально за тридцать минут Игорь Александрович доехал до офиса и бодрым голосом уточнил у Татьяны Александровны график приёма. Пациентов сегодня было немного, две девочки с соседней школы и мальчик. Неизвестно почему, но психологу имя мальчика сразу вспомнилось – Яша. Девочек он так и не смог по имени вспомнить. Яша должен был прийти к нему в 12-00. Одна девочка, он вспомнил имя – Даша, со своей мамой уже ждала его.

– Дашенька, о чём мы сегодня говорить будем? – Доброжелательным голосом Игорь Александрович начал сеанс.

Он, несмотря на все советы преподавателей, на подколки друзей и коллег, сопереживал своим пациентам. Не всем и не всегда, но иногда и особенно открытым и искренним. Опытный психолог знал, что искренность в детские годы приносит очень много огорчения. По сути своей, у детей, как у части животного мира остро, очень развито обоняние и они чувствуют как страх других, так и открытость с беззащитностью. Даша была именно такой: открытой и доброжелательной. Она рассказывала о своих попытках помочь мальчишкам и девчонках в их бедах. Эти попытки натыкались на насмешки и оскорбления. Сорок пять минут сеанса пролетели на одном дыхании, Игорь чувствовал, как ребёнок успокаивается. Это было хорошо. После сеанса с Дашей психолог тридцать минут восстанавливался. Девочка была как раз той пациенткой, проблемы которой Игорь пропускал через себя. Это было неправильно и плохо, но работало. Следующим у него был Яша.

– Здравствуйте, доктор. Яша снова всю ночь ворочался и кричал страшным голосом. – С порога сообщила его мать агрессивным тоном. – Сделайте что-нибудь. Мы платим такие сумасшедшие деньги за эти сеансы и хотим результата.

Детский психолог промолчал и показал мальчику на кушетку, мама уселась на стул возле дверей. Так было всегда, мамы его пациентов присутствовали при общении психолога с пациентами. Но в этот раз Игорь, неожиданно для него самого, указал маме пациента на дверь.

– Наталья, Вы подождите в приёмной.

Женщина возмущённо посмотрела на психолога, но наткнулась на его жёсткий взгляд, сникла, и недовольно бурча что-то себе под нос, вышла из кабинета.

– Тебе нужна моя помощь, или так хорошо? – Спросил строго у мальчика. Глядя в пол, тот кивнул головой. – Ну, тогда Яша, давай теперь поговорим по-мужски. Забудь, что ты ребёнок и мой пациент.

Мальчик поднял голову и посмотрел на доктора. Его голова, кивая в знак согласия, замерла на мгновение и вдруг начала качаться из стороны в сторону.

– Не надо мне никакой помощи. – Глаза Яшины умоляли об обратном , но голос его был твёрд и решителен.

Игорь Александрович облегчённо вздохнул. В его практике главным условием для достижения успеха было общение с маленьким пациентом. Разговаривая с ребёнком, он искал те мостики доверия, которые приведут его к проблеме пациента. Так идя от одного мостика к другому, врач, как по кочкам в болоте доходил до нужного берега. И не важны были первые слова маленьких пациентов, важен был сам контакт. Поэтому психолог включил настольный диктофон и только собрался начинать сеанс, как молниеносным движением Яша выдернул из розетки штепсель и попросил:

– Пожалуйста, не надо ничего записывать.

Игорь Александрович даже не стал уточнять, почему, а приготовился слушать. Мальчик, убедившись, что доктор не будет записывать его откровения, начал довольно необычно свой рассказ:

– Будьте готовы к тому, что могу на половине рассказа замолчать. Я к этому уже начинаю привыкать. Такое чувство бывает иногда, будто я не школьник, а дряхлый столетний дед. Правда-правда! И я не знаю даже с чего начать. Наверное, с поездки на мамину родину, там.. – У психолога создалось впечатление, будто ребёнка кто-то так же отключил, как он минуту назад диктофон. Игорь Александрович постарался дословно записать начало рассказа в Яшину карточку и дополнил его своими наблюдениями. Потом позвал Наталью.

– Хочу Вас обрадовать, мы с Яковом начали общаться и довольно, неплохо. Правда, он не всё мне рассказал, вернее не закончил свой рассказ. То есть на пол слове замолчал. У него такое часто бывает?

По состоянию посетительницы было видно, что пока она ждала в приёмной, успела взять себя в руки.

– Яшенька всегда был очень приветливым и общительным мальчиком. У него было много друзей.

Здесь Игорь Александрович уточнил:

– Почему Вы говорите в прошедшем времени? Я вижу, что он стал замкнутым, но разве с ребятами он перестал дружить?

Иногда психологу, особенно работающему с детьми, приходится вызывать у своих посетителей агрессию. В таком состоянии человек часто говорит о том, о чём он никогда не хотел бы признаться. Так случилось и с мамой маленького пациента, она возмущённо вскинула голову и посмотрела на Игоря Александровича:

– А Вы, вижу, считаете себя опытным психологом. Если это так, то почему Вы не можете понять, что мы не просто так приходим к Вам на приём и отдаём такие громадные деньжищи. Да, после нашей поездки к моим родителям, сын очень сильно изменился. Точнее, он стал совершенно другим. С ним не то, что не дружат, с ним ребята общаться, да что там общаться, просто смотреть на него бояться.