Судьбе его мог позавидовать любой человек гораздо более высокого происхождения. Но Нехези был несчастлив в Ахетатоне после того, как красавица Мерани покинула его дом. Он страстно любил эту девушку, которую некогда спас от стражи мира мертвых.

Мерани принадлежала к барству грабителей могил и была поймана. Тайная стража Принца Запада 4 приговорила её к наказанию «тысячи смертей». И из «Сфинкса смерти» спас Мерани именно Нехези, бросивший вызов страже мертвых 5 .

Молодой чиновник окружил женщину роскошью, но привязать к себе красавицу золотой клеткой не смог. Мерани оставила его год назад. Она просто исчезла из его дома и из города Ахетатон.

Эйе, видя страдания своего секретаря, решил помочь ему.

– Ты так и не смог забыть свою девку, Нехези? – спросил его Эйе. – Я послал тебе неделю назад красивую рабыню в дар. Но ты даже не прикоснулся к ней.

– Господин знает и это?

– Я знаю все, что твориться в Ахетатоне. И ты пренебрег моим даром. Я желаю видеть тебя полным и сил, Нехези. Нас ждут трудные времена. А ты страдаешь из-за девки!

– Что я могу сделать, мой господин? Я старался забыть Мерани. Но я не могу.

– Я понял это и дам тебе задание.

– Задание?

– Ты покинешь Ахетатон!

– Я рад, мой господин. Любая работа, лишь бы не находится в доме, где я был счастлив с Мерани.

– По воле фараона ты отправишься в Сирию.

– В Сирию?

– Там твой друг Хоремхеб 6 ныне при дворе князя из города Кумиди.

– Буду рад повидать Хоремхеба, господин. Но что я станут делать в Сирии.

– Твоя задача будет сложной. Нужно строить храм Атону.

– В Сирии?

– Это воля фараона. И мне поручено найти исполнителя для этого. А, учитывая положение дел, браться за такое не желает никто.

– Я готов, мой господин.

****

Колесницы кочевников подходили к городу Кумиди. Хабири были опытными воинами, хоть и не таким сильными в натиске как хетты. Но сейчас все зависело от того, кто им противостоял. Испытанных бойцов у военачальника Хоремхеба было мало и о лобовой атаке на хабири по фронту нечего было и думать.

Городское ополчение города Кумиди представляло собой довольно жалкое зрелище и даже Нехези, неискушенный в деле войны, понимал, что с такими солдатами стяжать лавры победителя трудно. Хорошо если они хоть сумеют сдержать удар вражеских колесниц. Руки ополченцев совсем не привыкли к оружию и, что самое главное, они совершенно не готовы отдать свои жизни во имя фараона. Это не воины, испытанные в сражениях, каких он видел в свое время в Фивах.

Только теперь Нехези понял, как неправ был фараон, говоря, что армия не самый главный инструмент в его новой международной политике. Нет! Именно армия была и остается последним аргументом фараона. Без неё ничего он доказать не сумеет. И никакая вера в Атона здесь не поможет. Солнце, сияющее на небесах, было плохим аргументом политики Египта в провинциях Сирия и Палестина.

Хоремхеб во главе своих ливийцев занял левый фланг, и его колесницы были скрыты от противника. Это сейчас была единственная надежда на победу над войском воинственных хабири.

– Ты мог бы опрокинуть их еще на подступах к городу? – обратился Нехези к Хоремхебу. – Если использовать внезапность – можно победить. Как думаешь?

– Мог бы, будь у меня сотни три колесниц ливийской гвардии. А с этими пехотинцами вообще нельзя воевать.

– Но ты говорил, что жители Кумиди храбрые воины.

– Со стен своего города они отлично отражают врага. Но сейчас не смысла воевать на стенах. Хабири не станут штурмовать город. Не такие они дураки. Их нужно бить за стенами! И отбить охоту нападать на торговые караваны. Эх, и трудно стало сражаться. Я уже несколько лет мотаюсь по городам и сколачиваю коалицию против врагов Египта. Я пытаюсь защитить то, что было завоевано при предшественниках нашего фараона.

– Но ты получил два корпуса ливийцев, как и хотел. Помнишь, как ты сказал мне тогда в Ахетатоне, что если получишь два корпуса, то покажешь, на что способен?

– Получить то я их получил, но вот только платить им фараон забывал постоянно. Поэтому после двух моих побед многие ливийцы просто ушли от меня к господину, который пощедрее Эхнатона. Они наемники и служат не за молитвы Атону, а за золото и серебро. А хеттский царь не скуп и тратит деньги не на новые храмы, но на увеличение своей армии. Удивляюсь, как я еще сумел удержать тех, кто остались со мной. Они уважают меня и мой личный авторитет, и я даю им часть захваченной добычи. Но военные потери все растут, а замены нет. За последний год фараон не прислал мне ни одного солдата.