Это не успокаивало, но он явно пытался. Это не помогло.

— Но как мне передвигаться? — спросила я. — У меня только эта машина.

Ник нахмурился. Кривясь, словно слова причиняли ему физическую боль, он сказал.

— Можем взять мою.

Я удивленно вскинула голову, а это было глупо. Конечно, у Ника была машина. Как иначе он последовал бы за мной сюда? Я не помнила, чтобы видела ее раньше, хотя это было странно. Мы парковались на одном месте полтора года. Я знала машины других Уборщиков, так почему не знала машину Ника? Я хотела спросить, использовал ли он арендованную, когда он прошел два шага и остановился у черной спортивной машины. Я думала, она принадлежала кому-то из богатых детей в Мэджик-Хейтс.

— Постой, — сказала я, когда он открыл дверцу. — Это твоя машина?

— Да, — он снял сапоги Уборщика, и стало видно плотно зашнурованные боевые ботинки под ними. — И мне не нравится грязь в ней, так что разувайся перед тем, как заберешься.

Я так и сделала, хотя у меня не было второй пары обуви под сапогами, так что я осталась в носках.

— Если ты мог так поехать, почему хотел ехать в моем пикапе?

— Потому что так они будут стрелять по твоей машине, а не моей, — он забрал мои грязные и немного окровавленные сапоги из моих рук и сложил их в пакет, а потом опустил на пол у заднего чистого сидения.

Мне не нравилось, что Ник хотел пожертвовать моей машиной, но было сложно не видеть его логику, когда я опустилась на кожаный диван. Я мало знала о машинах, как и о картинах, но ощущала дорогое, и машина Ника была хорошей. И она была ручной, он управлял ею сам. Я не знала, что люди еще умели так делать, но Ник сжал руль уверенно и завел тихий двигатель.

— Ты Убрал больше, чем я думала, раз смог такое себе позволить, — отметила я, он выехал на улицу. — Или я недооценивала плату за выселение?

— Всего понемногу, — сказал он, выезжая на шоссе. — Но я просто не трачу деньги на то, что не важно.

Я ухмыльнулась.

— Яркие спортивные машины — это необходимость?

— Да, — он звучал немного раздраженно. — Потому что она не яркая. Она черная и тихая. Это спортивная машина, но только потому, что мне нужен был больший двигатель. Эта машина достаточно быстрая, чтобы ловить то, что мне нужно поймать, и уносить от того, что пытается поймать меня. Ручное управление означает, что она делает то, что я скажу, тут нет компьютера, который могут взломать. Это помогает мне делать работу. Это стоит вложений.

Он взглянул на меня, чтобы понять, оценила ли я его практичность, но я напряглась на сидении.

— Постой, — пискнула я. — Компьютера нет? — я указала на рычаг в центре консоли. — Это настоящее? Не для вида? — он кивнул, и я издала сдавленный звук. — Мы умрем.

— Вообще-то люди сами водили машины больше сотни лет, и как-то они выживали, — сухо сказал Ник.

— Не все! — закричала я. — Аварии были первой причиной смерти, пока машины не стал водить искусственный интеллект. Еще скажи мне, что она на бензине.

Ник поменял передачу без слов, и мне стало не по себе.

— Ты шутишь.

— Электрическую машину без компьютера не найти, — он пожал плечами.

Я с ужасом и удивлением смотрела на панель приборов.

— Не верится, что мы едем в металлическом ящике с взрывами. Где ты взял бензин?

— Если тебя это так волнует, можешь идти пешком, — прорычал Ник, сжимая руль.

— Нет-нет-нет, — быстро сказала я, поднимая руки. — Это хороший образец древности. Я просто удивилась.

— Это не древность, — резко сказал он. — Это уникальный экземпляр со всеми удобствами!

— Конечно, — я не сдержала ухмылки. — У нее есть название?

Его молчание было ответом, и я улыбнулась шире, собрала складки пончо на коленях, чтобы не испачкать пылью его чудо-машину.

— Куда мы едем?

— Вот и скажи, — Ник смотрел на дорогу. — Ты же потратила две тысячи баксов на дом с разбитой мебелью.

Логично.

— Ладно, — я указала на заведение фастфуда дальше по улице. — Останови там.

— Зачем? — спросил Ник.

— Я не хочу, чтобы ты отвлекся, пока держишь мою жизнь в руках, — сказала я. — С моей удачей сегодня ты так обрадуешься деньгам, что врежешься в грузовик.

Ник был оскорблен.

— Я бы не сделал так со своей машиной, — сказал он, но послушался, повернул нас на шоссе. Я надеялась отчасти, что он останется там — я еще не ужинала, а место выглядело достаточно дешевым для моего бюджета — но он поехал среди машин и припарковался на пустом месте возле урн. — Вот, — он выключил двигатель и повернулся, чтобы видеть меня. — Теперь говори, как нам заработать деньги.

Я вдохнула и сказала ему. Было немного странно говорить о подвале и теле доктора Лиля. Хоть я просто докладывала о том, что видела, казалось, что я рассказывала о том, что случилось с кем-то еще. Звучало безумнее, чем было в моей голове. Чем больше я пыталась объяснить записи и чем они могли быть, тем больше понимала, как отчаянно и странно это казалось со стороны. Ник не перебивал. Он даже не закатывал глаза. Он тихо слушал, пока я не дошла до нынешних событий, тогда он стал стучать пальцами в перчатках по коленям.