Он уже не тот Влад Шамров, в прошлом сотрудник правоохранительных органов, бывший капитан спецотдела по борьбе с наркотиками. Уже не тот…

Раньше не задумывался, что в жизни бывает ситуации, которые толкают в той или иной степени на совершения преступления. Иногда это осознано, иногда — нет. В любом случае, преступление — везде преступление, и обстоятельства, при которых оно совершенно — дело не то, что второстепенное, а даже десятое.

Рассмеялся про себя. Знал об обандиченых бизнесменах. А вот с понятием обандиченый мент, встретился впервые, когда ступил на скользкую дорожку. И не сойти с неё до тех пор, пока Руставский Сергей не понесет наказание.

Беспредел. Везде беспредел.

Сбил, допустим, пьяный мажор на автобусной остановке людей и выехал после этого преспокойно за границу, а всем похрен, живут себе и дальше во всем этом дерьме, смирившись с безнаказанностью.

А Влад не смог. Не получилось у него сохранить спокойствие и остаться в стороне после того, как дело Серого замяли и с него сняли все подозрения, выпустив на свободу. Данный жест «доброй воли» стал переломным моментом в его карьере. Когда работаешь с оборотнями в пагонах — далеко не уедешь.

Уехал. Вернее, ушел.

Руководясь правилом: враг моего врага — мой друг, Шамров стал под начало Варланова Романа Викторовича, который оказался в сто раз честнее его бывшего начальника Гурского Вадима, и с которым он быстро нашел общий язык. Как говориться, криминальные авторитеты — тоже люди и с ними, при правильном подходе, можно иметь дело.

Вот только, если исполнителя Влад нашел (как бы его не прятали) и наказал собственноручно, то с заказчиком всё не так просто.

Признание стрелка против далеко не последнего человека в криминальном мире ничего не значит, к сожалению. Нужны железные доказательства. А тут ещё и дело, над которым работал Влад, и стоившее ему жизни любимой, прикрыли. И как любили шутить его бывшие коллеги, не зря у Фемиды повязка на глазах, стоит привыкнуть, что правосудие такое же редкое явление, как и честность среди чиновников. Поэтому и решил прижать врага за все прегрешения, будучи с ним на одной стороне, за чертой закона и общаясь на понятном для него языке.

Миша резко затормозил на светофоре, вернув Шамрова в реальность.

— Долбанное первое сентября! — выругался он под нос, наблюдая за вереницей школьников с букетами цветов. — До сих пор ненавижу этот день. Для меня он означал конец беззаботного лета и начало каторги. А эти прут, как на парад, такие счастливые. Ничего, пройдет пару годков, и будут как пить дать прогуливать.

— Не все такого мнения, — заметил Шамров, наблюдая за жизнью за стеклом. — Мне лично нравился этот праздник. Да и вообще, осень — мое любимое время года.

Мишка рассмеялся, удивленно приподняв бровь:

— Так ты у нас романтик? А сразу и не скажешь. Никогда бы не подумал, что ты был прилежным учеником.

Шамров и сам заулыбался.

— Это было давно и не правда. Так, харе попусту болтать, ты мне лучше скажи, парни вывеску сняли с ограждения?

— Угу, и заменили на «АмирСтрой».

Мужчина довольно потер руки.

— Вот и славно.

В главном офисе конкурирующей с Варлановым фирмы Шамров вел себя борзо. Буквально с ноги открыл дверь, оттолкнул выскочившего перед ним, как чёрта из табакерки охранника, а его второго напарника, запугал молниеносно приставленным к виску пистолетом. Даже с весьма сексапильной секретаршей не церемонился, мягко отстранив в сторону.

Вел себя так, потому что не было настроения общаться с врагом. Потому что с самого утра не заладилось. Потому что… в этот день не стало её.

— Сергей Андреевич, — заскулила секретарша, когда Влад, проигнорировав её просьбу подождать, ввалился в кабинет Руставского. — Я говорила…

От окна отделилась внушительная упитанная фигура владельца компании и ленивым взмахом руки отпустила перепуганную девушку:

— Всё хорошо, Алиночка. Можешь идти. А ты, Шамров, мог бы вести себя и поприличней в цивилизованном обществе. Или вас такому не учат в академии МВД? — заметив, что незваный посетитель и ухом не повел, по-хозяйски усевшись в кожаное кресло, добавил: — Чёрт, забыл, ты же у нас теперь того, подался в бандиты.

Влад спокойно посмотрела на человека, при одном взгляде на которого, хотелось достать пистолет, и всадить всю обойму прямо тому между глаз. Как же чесались руки. В такие моменты он чувствовал, что сдерживаться с каждым разом всё труднее и труднее. Нельзя… Пока нельзя.

Хреново, что Руслан, который всегда вел дела стройфирмы, задержался за границей и честь передать привет выпала именно ему.

Не хотел ехать. Но выхода не было: Варлан доверял ему. Нельзя подводить человека.

— Весьма интересно слышать такие замечания, но я здесь не для того. Роман Викторович просил передать… заметь, пока что просто передать, что бы ты оставил свою затею. — Влад расправил и без того широкие плечи. — Ведь знаешь, что них**я не выйдет?

— А может, я не понятлив? — оскалился Руставский, возвращаясь в свое кресло.

— Это предупреждение в последний раз, — поднялся с места Влад, собираясь уходить. — Строительство вы планировали вместе, но тендер выиграл он. Если собираешься и дальше прикрываться этим делом для ведения своих грязных делишек, то знай — я не позволю.

Руставский хмыкнул:

— Совсем не понимаю, о чем ты?!

— Смотри, мое дело передать и предупредить. Дальше — всё в твоих руках, — взялся за дверную ручку Влад.