Ни о каком отдыхе не могло быть и речи. Ударив рукой по подушке, вскочил с кровати и подошел к окну. Некоторое время смотрел в него невидящим взглядом. Если он мог держать себя в руках и сохранять невозмутимую рожу при любом раскладе, то Влада могла погореть на ровном месте. С ней стоило поговорить. Нормально. Спокойно. Как с равной. Объяснить, что всё её фантазии о нем — бред. Что не будет он с ней. Между ними не только разница в возрасте, а Скибинский, Олег, его профессия. Сегодня он есть, завтра его нет. Он не создан для нормальных отношений. И чем быстрее они поговорят, чем быстрее она уяснит это, тем больше у них шансов отойти от края губительной пропасти.

Решил договориться о встрече на нейтральной территории. В каком-нибудь безлюдном месте, желательно сейчас. Но когда взял телефон, то увидел, что он полностью сел. Даже не заметил, когда.

При включении на него посыпалась целая куча пропущенных от Некрасовой и Вики. Викины попытки дозвониться послал лесом, а вот Владкины — неприятно царапнули по сердцу. Сразу набрал её, однако длинные гудки так и остались без ответа.

Если спит — проблем нет. А если нет? Мало ли, куда она пошла и чем сейчас занимается? Обругав себя за вспыльчивость, быстро оделся и, позабыв о вздрючке нерадивого персонала гостиницы, поспешил на улицу.

Только бы она оказалась дома. Только бы ничего не учудила. Не отнимая телефон от уха, сел в машину и, выслушав очередную очередь протяжных гудков, в сердцах выругался.

По трассе гнал как ненормальный, и только на въезде в посёлок начало отпускать. Прежде чем явиться в дом Скибинского, решил проверить камеры наблюдения на посту охраны. Слава богу, девчушка была дома. По крайней мере в течение часа никуда не выходила. Уже хорошо.

Конечно, хотелось сразу подняться к ней, но вовремя одумался. Не в шесть же часов утра. Пришлось наведаться в гостевой домик и занять у окна наблюдательный пост. По-любому поедет в универ, там он её и перехватит.

Всё же его появление не прошло бесследно. Чуткий слух уловил сначала едва уловимый щелчок, а потом и тихие шаги. Сначала подумал, Владка. Значит, не спала всё-таки. Увидела его машину и пришла сама. Но когда обернулся, едва сдержался, чтобы не матюкнуться: в двух шагах от него стояла Вика и с блуждающей улыбкой смотрела прямо в глаза.

То ли Сабина уже успела доложить, то ли кто-то из охраны. Выглядела она не очень: воспаленные глаза так и сверкали нездоровым блеском; длинные волосы разбросаны по плечам в хаотичном беспорядке.

Едко усмехнувшись, окинул её взглядом и предоставил право начать первой. Не просто так же пришла. По глазам видел, есть что сказать.

— Не будет она с собой, — заговорила она, прочитав в его глазах немой вопрос.

Кто «она» даже не стал уточнять, а спрашивать, с чего она так решила — тем более. Спалилась вчера Владка. Да и он тоже хорош: набросился на Турского похлеще ротвейлера.

— Скибинский не позволит, — продолжила, выдержав небольшую паузу. — Я не позволю. Олег не позволит, — задела за живое, улыбаясь. Сцепиться с ней — значит продемонстрировать болезненные точки. Вика уже не та восемнадцатилетняя девушка, доверчиво заглядывавшая ему в рот в ожиданиях ласки. Да и мутки с Турским не стоило спускать со счетов.

— Иди, проспись и не неси чушь, — оскалился, чувствуя, как начинает закипать. Сук*а. И эту женщину он когда-то любил.

— Лё-ё-ёш, — подошла вплотную, обвив его шею руками, — зачем она тебе? Если хочешь сделать мне больно — так можешь и не стараться, я и так ненавижу себя. Я не хотела, чтобы так вышло. У меня просто не было выбора. Я испугалась. Мама заболела, потом её уволили. Денег не хватало на самое элементарное. А Максим… он подвернулся под руку в тяжелое время. Стал ухаживать, добиваться. Не смотри на меня так! — забрала руки, заметив, что её покаяния остались без должного внимания.

Лёшка едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Не с её рассказа, а с её попытки вызвать у него жалость. Может, пятнадцать лет назад, он бы и попытался понять её, но не сейчас. Тогда он любил её, дни считал до дембеля… Ладно, ни к чему сейчас ворошить прошлое. Перегорело всё давно. Остыло.

Вика провела пальцами по его щекам, задевая колючую щетину.

— Я хотела признаться, Лёш. Рассказать всю правду, но мама отговорила. Сказала, что ты можешь учудить что-то.

И хорошо, что не призналась. Сколько парней на его глазах переломало от предательства любимых. Насмотрелся предостаточно. Один даже повесился. Не стоила Вика его мук. Сначала обижался, дико злился, а потом понял, что оно и к лучшему. Жизнь сама всё расставила по местам.

— Я не понимаю, к чему сейчас эта пламенная речь? Ты на что-то надеешься до сих пор?

— Нет, просто хочу, чтобы ты знал — я не желаю тебе зла. Если бы захотела — давно сдала Скибинскому. Я же вижу, как ты смотришь на сестру. Не надо, Лёш. Не становись у Олега на пути. Пожалеешь. Она не стоит твоей жизни. Я же вижу, куда тебя несет. Не стоит терять голову из-за пары упругих сисек и тугой вагины.

— А кто стоит? Ты, что ли? — поинтересовался насмешливо, хотя внутри всё вскипело. Ты посмотри, какая заботливая. Не в ту степь заботу свою демонстрировала.