Закончив смену в местном баре, где я временно устроилась, я ввалилась в дом, с тяжёлым вздохом. Часто возле дома была полицейская машина, периодически патрулируя и проверяя мою безопасность. В доме не было света, значит, отца нет дома, подумала я. Снимая туфли, я присела на пуфик в коридоре, вытягивая ноги, чувствуя бесконечное наслаждение. Я сразу отправилась в душ, расслабляясь в горячей воде. Странное чувство, вызывающее тревогу внезапно вдруг врезалось в мою голову. Я легла в пустую холодную постель, но это чувство не давало уснуть. Накидывая халат, я спустилась вниз, выпить чай. Взяв чашечку горячего чая, и плед, я шла в гостиную, желаю устроиться на диване и смотреть фильм. Но в кресле я увидела силуэт. Мужчина вальяжно развалился в кресле, закинув ноги на столик. В его руках был стакан и из оконного освещения, я видела, что он смотрел на меня. Я чувствовала, что он смотрел на меня. Я вскрикнула от неожиданности, закрывая рукой рот. Капли горячего чая брызнули на тело, но я не ощущала боли. По телу пробежал холодок, и я чувствовала, как холоднеют мои руки. Мужчина взял зажигалку и перед своим лицом чиркал, освещая его.

– Привет мышонок!

Грозным голосом сказал этот чертов ублюдок, Фелтон. Этот взгляд я узнаю из тысячи.

– Я закричу!

Выдала я из себя холодным тоном, но дрожащим и неуверенным.

– Кричи мышонок, кричи. Тебя не услышат. Можешь даже бежать, я люблю поохотиться.

 Мрачная тень падала на его лицо, делая его ещё более суровым. Он протянул руку к стоящему столику, включая ночник. В комнате стало светлее. Его дорогой костюм и блестящие от света, натертые туфли придавали некий пафос. Щетина на его лице устрашала, а мутно-голубые глаза бросали смертельный взгляд, который заставлял плавиться все внутренности. Я стояла намертво приклеенная к полу. Но бунтарка внутри меня хотела бороться.

– Обычно я не причиняю людям боли, если они не перешли мне дорогу, но ты … перешла!

Его голос прозвучал эхом в пустой комнате, грозно, холодно. Я смотрела на этого дьявола, ненавистного человека, этого ублюдка, из-за которого моя жизнь перевернулась и чувствовала, как в дрожащей руке расплескивается чай. Страх и ненависть, вперемешку заставляли меня гореть от ярости.

Умирать? Ладно, но с гордостью. Кровь кипела по венам, адреналин зашкаливал. Биение моего сердца доносилось до его ушей, несомненно. А тело внутри кровоточило, с большей силой. Хорошо Филайп Фелтон, пусть это закончится. Я, собрав все свое мужество, которое легко растекалось вместе с чаем и села перед ним, в соседнее кресло. Приняв наименее вызывающую позу, но достаточно дерзко. Я раскинула руки, опираясь о подлокотники, и закинула ногу на ногу, откинувшись спиной назад. Его взгляд скользнул по моим стройным ногам.

– Что у тебя, нож, пистолет, давай или так своими ручками. Только уйдём отсюда.

Смело с виду сказала я, думая о том, какого отцу будет найти меня. Не хочу, чтобы это был он.

– Решила, что можешь диктовать условия? Наглая маленькая дрянь, подумал он про себя.

– Последнее желание. Имею ли я на него право?

Сказав это, мне от чего то, вдруг ещё сильнее захотела съежиться. Он смотрел на меня с похотью. Но я не позволила себе.

– Не имеешь. Я был весьма щедр с тобой, давая второй шанс, но мышка решила поиграть.

Глазами я осмотрела комнату, и на входные двери, от которых меня, разделяли несколько метров. В голове я просчитывала шаги. Замкнута ли дверь и насколько замков? Когда он вошёл, после меня или до?

– Ты можешь бежать, я же сказал.

Его смех разлился по комнате, грубым тембром голоса, полоща мои нервные клеточки. От него меня холодило и тут же разжигало, бросая то в холод, то в жар. Сердце то билось, выбивая грудную клетку, то останавливалось до единого удара в минуту.

– Бум! Громко издал он, снова смеясь, видя, как я вздрогнула.

– Идиот, ты чертов придурок, который забавляется такими играми, перед убийством.

Крикнула я, закрыв глаза. Падение моего сердца вниз, заставило меня вздрогнуть. Он и без того знает, что я боюсь, подонок. Держись Фина гордо и не трусь, пыталась бодрить я себя. Но его забавляло все, что происходило. Он с интересом наблюдал за мной, как хищник за жертвой.

Вскочив резко с места, я бросилась к двери, но он словно тигр, оказался там раньше меня. Заслонив собой всю дверь. Высокий, могучий, устрашающий. Он схватил меня за плечо, выжирая взглядом.

– Веди в спальню.

Сдавливая пальцами мою руку сильнее, сказал мужчина.

– Прошу, не надо.

Завопила я, но все ещё с вызовом смотря ему в глаза. Слезы предательски стали выступать, стекая по бледным щекам. Но взгляд зверя не менялся. Презренный, или скорее надменный, смотрящий как на что-то никчемное, не имеющее значения. Словно я вещица. Не говоря больше ни слова, он повёл меня по комнатам, удерживая за запястье, пока мы не оказались в моей спальне. Он открыл шкаф, рыская мои вещи, Достав джинсы и красную кофточку, швырнул мне их в лицо.

– Одевайся, у тебя минута.

Всхлипывая, я стала одевать вещи, мой халат давно распахнулся, когда я пыталась бежать, обнажая тело, поэтому я с удовольствием одевалась. Он, так же грубо волоча, повёл меня вниз и приказал обуться. Тут не убьёт, подумала я. Хотя-бы мой отец не найдёт меня мёртвой.

– Мог бы и платье мне подобрать, можно же умирать красивой, дай хоть макияж поправить, сказала я, обувая вновь ненавистные туфли на каблуках. Я подошла к зеркалу, начиная поправлять волосы, вдруг выдала смешок. Наверное, это что-то нервное. Адреналин пульсирует под кожей, на грани безумия. Я достала красную помаду из сумки и не торопясь обвела губы.