Надо сказать, что такой режим постоянных физических нагрузок и занятий с мечом определённо положительно сказался на моём самочувствии, как физическом, так и моральном. Мозги прочистились, появилась какая-то внутренняя лёгкость и бодрость духа. Теперь, обучаясь владению мечом, я стал с большим интересом наблюдать за тренировками моих бойцов: обращать внимание на постановку ног, технику нанесения ударов, а ещё, на своей шкуре почувствовал, как непросто бывает двигаться в бою: теперь я с восхищением смотрел на их боевые построения. Я уже лично убедился, каких усилий это стоит.

Мои успехи, тем временем, заприметил Кастул. Он начал показывать мне некоторые тонкости и нюансы выполнения ударов, а в один из дней позвал к себе в лавку, где торжественно вручил выполненный для меня нагрудник, богато украшенный шлем, а также прямоугольный скутум*: такой же, как у моих солдат.

– Это мой вам подарок, – заявил он, – вы достаточно щедро оплачиваете своё обучение, так что не переживайте, мне не очень затратно было это изготовить. Теперь буду учить вас строевому бою, вам же это было интересно, верно?

Я восхитился его проницательностью. Нет, это поистине самый необычный человек, которого я встречал и в своём времени, и в этом.

– Невероятно, я правда поражён и даже не знаю, что ответить. Позвольте заверить, что отныне я считаю вас своим другом, и если вам понадобится какая-либо моя помощь, вы смело можете обратиться ко мне. А сегодня вечером, я хотел бы пригласить вас распить бутылку-другую фалернского, надеюсь, вы не откажете!

– Не откажу, – почтительно ответил он, – сегодня не часто встретишь действительно благородного человека, а вас, безусловно, я могу к таким причислить.

Встретились мы вечером в том же трактире, который был в первое время моим домом. Поболтали немного о жизни, о тренировках, о торговле, а затем я решил спросить одну вещь, которая не давала мне покоя.

– Как же так вышло, что легат I легиона стал простым оружейником на периферии?

Кастул ненадолго задумался, словно взвешивая в своей голове, стоит ли говорить, а затем вздохнул.

– Так уж получилось, что все мужчины моей семьи были воинами. Это наша семейная традиция. Мои предки покоряли Галлию под командованием Юлия Цезаря, бились с германцами под предводительством Марка Аврелия. Мы всегда носили достаточно высокие звания и старались оправдать возложенное на нас дело.

Он сделал пару глотков вина и ненадолго задумался прежде, чем заговорить снова.

– Я продолжил традицию, надеясь удержать заданную моими предками высоту, хотя уже мой отец сильно разочаровался в своей службе, несмотря на высокое звание и самые лучшие отзывы о нём достаточно влиятельных людей. Но я ещё был полон энтузиазма.

На этих словах он сник и замолчал. Видно было, что тема достаточно болезненна для него.

– Но вы, как я понимаю, тоже посвятили этому достаточно большую часть жизни?

– Естественно, – махнул он рукой, – контракт заключается на двадцать лет, а я не из тех, кто бросается своими обязательствами. Я прослужил весь срок, получил звание легата, как вам уже известно, но разочарование наступило гораздо раньше окончания службы. Во-первых, весьма быстро я понял, что муштрой солдат в современной армии никто нормально не занимается. Слушая рассказы о великих римских легионерах прошлого, я был просто в ужасе, увидев реальный уровень подготовки и дисциплины на сегодняшний день. Самое страшное оказалось то, что сколько бы я не тратил времени на их обучение, сколько бы ни старался сделать из них профессионалов, всё оказывалось напрасным. Нас постоянно кидали в горячие точки, где едва начавшие учиться солдаты попадали в самое пекло. В большинстве своём они погибали, а на их место всё чаще приходили полудикие варвары, которые стали постепенно составлять основу войска. От великой римской армии осталось одно только название.

– Но ведь кто-то выживал, они же должны были становиться опытнее! – несколько удивился я, – даже если и медленным темпом, но их уровень должен был расти.

– В теории оно так и получается. Возможно, кто-то наверху руководствовался именно такой логикой. Но в реальности получается так, что этот небольшой процент солдат, получивших минимальный боевой опыт, просто рассеивался в толпах недисциплинированных дикарей, которыми пополняли наши ряды. Да и командиров, вроде меня, старающихся и умеющих научить солдат правильному строевому бою, были единицы. В общем, мы сами уподобились варварам, которым себя противопоставляли.

Мне становились теперь понятны некоторые мотивы этого человека. Например, почему он тратил время, обучая моих людей и помогая мне. Для него это было хоть и небольшой, но возможностью компенсировать горечь от разочарования в главном деле многих поколений его семьи.

– Переломный момент наступил 30 лет назад, когда Рим позорно был сдан вестготам, объединившимся с нашими же рабами. Я находился в числе обороняющихся и видел всё своими глазами. Это был величайший позор Римской империи!

На этих словах мне показалось, что в глазах старого легата блеснули слёзы.