– Машину сп… ли! – единственное, что я мог произнести в качестве реакции на происходящее.

Через несколько минут я взял себя в руки и решил, что нужно не терять время, а действовать.

Меньше всего надеяться в такой ситуации можно было на стражей порядка. Очень редко угнанные автомобили возвращались обратно владельцам. Даже если милиция и ловила угонщиков, те, имея при себе наличные деньги, всегда могли откупиться и уехать, куда им было нужно. Поэтому я сразу начал обзванивать знакомых в надежде, что, может быть, сумею ещё что-то предпринять.

Среди тех, кто угонял машины в то время была распространена такая схема: за какой-нибудь выкуп, например за половину стоимости угнанной машины или того меньше, они возвращали ее обратно. Напрямую пострадавшему они, конечно, не звонили, искали каких-нибудь посредников. Поэтому я попросил всех своих знакомых, которым названивал, чтобы мне дали знать, если что-то подобное будет происходить. Ещё я попросил, чтобы на главные выезды из города (у нас их было несколько) поехали люди и какое-то время там подежурили – вдруг угонщики захотят сразу вывезти машину из города, что тоже было вполне вероятно.

Занимаясь всем этим, я наконец заметил, что Алина плачет.

– Да не плачь ты так, – сказал я раздраженно, видя, что рыдает она всё сильнее и сильнее.

– Аля, не принимай ты всё это так близко к сердцу, – попытался я её успокоить. – Машина – это кусок металла, нечего о нём так беспокоиться.

Но Алина продолжала рыдать. Успокаивая её, вдалеке я увидел синюю «Мазду», похожую на машину моего брата. «С одной стороны, – подумал я, – он мог оказаться тут случайно. Он же любит здесь бывать в поисках новых знакомств с симпатичными студентками. С другой стороны, какое-то странное совпадение». Хотя машина стояла вдалеке, я видел, что за рулем никого нет. Я решил, что если во всем этом замешан мой Димка, он будет действовать по понятной схеме – спрячет машину в каком-нибудь ближайшем дворе. Пока эти мысли крутились в моей голове, я внимательно рассматривал всё вокруг, размышляя, куда бы я на его месте спрятал машину. Я направился в один из дворов. Алина шла сзади и плакала. Я зашёл за угол… и увидел свой автомобиль. Я повернулся к Алине – она к этому моменту уже широко улыбалась. А с другого конца двора подходил мой брат.

– Да, Серёга! Наверное, в этот раз у тебя в отношениях будет всё серьезно. Думаю, вы нашли друг друга – два сапога пара. Настоящая семейка Адамсов.

Календатикум

Мы с Алиной находились у меня дома. Было очень жаркое лето, наверное, самое жаркое из всех, которые помню. Днем Аля прилегла в спальне под кондиционером – хотела не на долго, но крепко уснула. Через какое-то время проснулась и увидела, что я сижу в кресле в другой комнате возле аквариума. Она встала, вышла из спальни, подошла тихонько сзади и хотела меня неожиданно обнять, но почему-то у неё не получалось это сделать – её тело не слушалось. Когда Алина повернулась назад и посмотрела на кровать, на которой только что спала, то ужаснулась – там она увидела себя же, но только спящую. Это ее так напугало, что она, не придумав ничего лучшего, вернулась к кровати и легла спать.

Когда Аля снова проснулась, то вскочила с кровати и побежала побыстрее всё мне рассказать. В этот момент в кресле меня уже не было, но Алина слышала мой голос – я с кем-то разговаривал во дворе, и она меня увидела через окно. Она прошла мимо кресла, посмотрела на аквариум, затем перевела взгляд вверх, чтобы глянуть на себя в зеркало, которое, как и аквариум, было вмонтировано в стену, и… снова испытала состояние шока – в отражении увидела не себя, вернее, образ был её, но глаза… Глаза были похожи скорее на глаза хищного животного, чем на ее собственные. Они были очень яростными и светились ярким блеском. Алина обернулась, чтобы глянуть на кровать, и опять увидела себя спящей. Хотя это её и испугало, но уже не так сильно, как в первый раз.

Восприятие происходящего было настолько ярким и четким, что это никак нельзя было сравнить с обычным сном. Тем более она понимала, что спит и может действовать на свое усмотрение, а не так, как это происходит в обычных снах, когда мы втянуты в какие-то происходящие события и не можем ничего контролировать. В этот раз Алина не стала спешить укладываться спать снова. Ей нравилось то состояние, в котором она находилась. Это была смесь бесконечного удивления и ликования. Совсем не хотелось просыпаться. Она решила походить и поизучать всё вокруг. Увидев меня за окном, Аля не решилась выйти на улицу, чтобы не испугать своими глазами соседа, с которым я разговаривал в тот момент. Затем она услышала, как я попрощался с ним и вошел в дом. В этот момент её втянуло обратно в тело, и она проснулась.

Когда Алина открыла глаза, я только что вошел в дом. Она встала с кровати, огляделась – пытаясь удостовериться, что в этот раз она уже точно не спит, и её тело не лежит в кровати, и подбежала ко мне.

Вне себя от такого приключения Аля взволнованно рассказала, что с ней произошло.

Я ей сказал, что она побывала в осознанном сновидении.

– Но не в совсем обычном, в которое может, в принципе, любой попасть, – объяснил я ей. – Это было что-то большее… Вероятно, это был календатикум для тебя.

– Какой еще календатикум? – с удивленным выражением лица спросила Алина. – Первый раз слышу такое слово.

– Я тоже его сегодня услышал первый раз, – сказал я. – От соседа. Только что, когда с ним разговаривал, он, вероятно, решил блеснуть своим умом и ляпнул это слово… как мне показалось, невпопад.

– И что? Он хоть обьяснил, что оно обозначает? – не унемалась Алина. – Может это ругательство какое-то?

Я рассмеялся: – Подарок.

– Что? Подарок? – спросила уже явно раздраженная Алина.