— А-а-а! — снова заорала Люба.

Слёзы не позволяли видеть входящего. Лишь по запаху знакомого парфюма она догадалась, что вернулся Демьян. Теперь одной рукой она держалась за лоб, а другой за коленку.

— Если ты решила себя покалечить, чтобы не участвовать в работе над проектом, то это ты зря. Я тебя даже перебинтованную подключу. Садись на кровать, лечить буду, — сказал Демьян, который второй раз за последние пять минут оказался виновником Любиного увечья.

— Убирайся! — девушка стояла скрюченная, поглаживая ноющие ушибы.

— Садись! — жёстко приказал Демьян.

— Кто ты такой, чтобы мною командовать? — спросила Люба с вызовом.

— Руководитель проекта. Давай пошевеливайся, а то лёд растает. Нечем будет остатки мозгов замораживать.

Девушка дошла до стула, который стоял около стола. Села. Демьян подошёл к ней. Осторожно холодными пальцами убрал её руку ото лба. Его взору предстал великолепный «рог».

— М-да, красота. Мне нравится. Теперь точно о проекте будешь думать, — подзуживал он девушку. — Где у вас чистое полотенце?

— Зачем тебе?

— Мясо завернуть.

— Какое мясо ещё?

— Чтобы на рог твой нанизать. Бурыгина, ты по жизни тормозишь или только в моём присутствии?

Она обиженно промолчала. Показала рукой на аккуратно сложенное полотенце на краю стола.

Демьян, положил пакет с куском замороженного мяса на стол. Снял свою дублёнку. Кинул её на Любину кровать. Потом вернулся к столу. Завернул мясо в полотенце и приложил к ушибленному лбу.

— Держи. Благодарить не надо. Теперь давай сюда коленку, — сарказм так и струился сквозь слова.

— Как? — шмыгнула она.

— Снимай штаны и показывай, — потешался он.

— Больной, что ли?

— Пока что ты у нас больная, а не я. Чего на сообщения не отвечаешь?

— Я незнакомцам не отвечаю, — хмыкнула девушка, наблюдая, как парень прохаживался по комнате, рассматривая её.

— Ну давай знакомиться. Я Демьян Ососов, ты Бурыгина Любовь. Вот и свершилось. — он задержался около фотографии Любы на стене.

— Зачем пришёл? — девушка уже почти успокоилась.

— Ты сообщения читаешь? Похоже, что нет. Ждал я тебя, ждал. Не дождался. Теперь знай. Я человек негордый: если сам не приду, тебя ко мне притащат как кутёнка, — закончив инспекцию комнаты, он вернулся к Любе. — Показывай лоб.

Она почувствовала его согревшиеся пальцы на своей руке. Он стоял прямо перед ней. Её глаза упирались ему в живот. Девушка попыталась посмотреть на него, но из-за полотенца, в котором было завёрнуто мясо, не смогла.

— Ничего, жить будешь. Ты одна?

— Нет, нас много, — хмыкнула она. — Я смотрю, ты в моём присутствии тоже умом не блещешь.

— Прочитала? Давай включай ноут, помогу разобраться, чтобы не хлопать ушами, — сказал он более миролюбиво.

— Демьян, что я тебе такого сделала? Ты вчера мне скинул триста шестьдесят пять страниц на изучение. Ты в своём уме? — она смотрела, как он брал другой стул и пододвигал его к ней.

— Я же потом послал сообщение, что изучать надо всего три. Прости, забыл сразу предупредить! — хмыкнул.

— Сама разобралась. Не идиотка! — с гонором произнесла Люба, но комп открыла.

— Самооценка всё-таки завышена, — в тон ей ответил Демьян и, посмотрев в её лицо, замолчал.

Она была некрасивой, если не уродливой. Губы дёргались. По щекам стекали чёрные дорожки от туши. Лицо покрылось красными пятнами. Глаза, полные слёз, пристально смотрели в экран, а пальцы с силой колошматили по клавиатуре.

— Нет! Нет! Только не это! — девушка сложила руки на стол и зарыдала.

Да что за день такой сегодня! На белом пододеяльнике поставила огромное чернильное пятно, подбила глаз Вере, сидела перед Игнатом, можно сказать, в неглиже, шишка на лбу, ушибленная коленка и вот теперь это! А её враг сидит и наслаждается победой.

Он недоумённо смотрел, как вздрагивают девичьи плечи: такие худенькие, что можно изучать анатомию. Зато голос какой громкий, хоть в хор на главную партию приглашай.

Неужели его появление вызвало в ней столько горя? Как тогда работать по проекту? И что он вообще сделал такого? Он же не бил её головой о дверь. Откуда ему было известно, что она спряталась? В самом деле, от чего она его так боится? И вообще, почему все врут, что она — тихая, робкая девушка, слов грубых не знает? Или она только при нём раскрывает свои скрытые таланты?

Он посмотрел на экран. Чёрный экран ноутбука, по которому расползлись ломанные линии.

— Люба, ты чего? Из-за этой дряхлой модели рыдаешь? Понимаю, был бы айпад последней модели. А твоему цена три копейки, — попытался он её успокоить.