ХАРЛАН ЭЛЛИСОН
САМОЙ ТЬМЫ МРАЧНЕЕ
За Альфом Гундерсоном пришли в окружную тюрьму Пауни.
Заключенный сидел спиной к пласталевой стене камеры и крепко обнимал руками костлявые колени. На пласталевом полу лежала выпрошенная им у охранника древняя трехструнная мандолина, на которой Гундерсон этими жаркими летними днями весьма недурственно бренчал. Тощим задом он упирался в желоб койки - на ней не было даже матраса, - и койка ощутимо прогибалась. Длинный как жердь, Гундерсон заметно сутулился.
От сухопарого заключенного веяло вдобавок какой-то опустошенностью. Тусклые каштановые с проседью волосы в беспорядке висли над низким лбом. Глаза казались горошинами, вылущенными из стручков и вдавленными в мертвенно-бледное лицо.
Невыразительность их только усиливала исходящее от Гундерсона ощущение пустоты. Ни в чертах лица, ни в фигуре - ничего запоминающегося. Ничего выразительного. Казалось, этот человек давным-давно отказался от каких бы то ни было надежд.
Не просто измотанный и усталый. Эта усталость шла словно откуда-то изнутри. Гундерсон так и не отводил пустого взгляда от пласталевой двери даже когда она растворилась, пропуская двух незнакомцев.
Вошли двое мужчин. Походки - столь же схожие, как и неприметные костюмы в серую клетку - как и лица, стиравшиеся из памяти немедленно после ухода.
Вертухай - седеющий туповатый надзиратель минус восьмого разряда уставился им вслед с откровенным изумлением на бородатой физиономии.
Один из серых обернулся - и мигом подметил изумленный взгляд на лице охранника. Голос гостя был ровен и невозмутим:
– Закроешь дверь - и обратно к столу.
– Слова холодные, размеренные. Никаких возражений они не встретили. И понятно. Ведь эти люди были Мудрилами.
Рев гиперпространственного корабля прервал застывшее мгновение - и вертухай закрыл дверь, приложив ладонь к замку. Потом побрел прочь из арестантского блока, поглубже засунув руки в карманы комбинезона. Шел он с опущенной головой - словно старался решить какую-то невероятно сложную задачу. Тоже понятно. Охранник изо всех сил старался спрятать свои мысли от проклятых Мудрил.
Стоило вертухаю выйти, как телепаты подобрались поближе к Альфу Гундерсону. Лица их стали плавно, едва уловимо меняться, наполняясь индивидуальностью. Потом они перекинулись встревоженными взглядами.
"Этот?" - подумал первый, слегка кивая на заключенного.-Тот сидел как сидел, обхватив руками костлявые колени.
"Так в рапорте, Ральф, - подумалв ответ другой. Затем сдвинул прикрывавшую лоб пластинку и, присев на край койки-желоба, нерешительно коснулся ноги Гундерсона. Боже милостивый! Он не думает!
– вспыхнула мывль. Ничего не нащупать!"
Мысль так и посверкивала изумлением.
"Может, заблокирован травматическим барьером?" пришел ответ телепата по имени Ральф.
– Вас зовут Альф Гундерсон?
– вкрадчиво осведомился первый Мудрила, положив руку на плечо Гундерсону.
Выражение лица арестанта нисколько не изменилось.
Затем, однако, голова его медленно повернулась, и безжизненный взгляд остановился на сером телепате.
– Да. Я Гундерсон.
– Голос ничего не выражал - ни интереса, ни тревоги.
С сомнением сморщив губы и нахмурившись, первый Мудрила перевел взгляд на своего напарника. Потом пожал плечами - словно говоря: "Кто его знает?"
И опять повернулся к Гундерсону.
А тот так и не пошевелился. Будто высечен из камня.
И нем как рыба.
– За что вы здесь, Гундерсон?
– Речь Мудрилы отличалась характерной для телепата неуверенностью - будто слова ему в новинку. Да так оно, собственно, и было.
Безжизненный взгляд качнулся обратно на пласталевые стенные панели.
– Я поджег лес, - произнес Гундерсон.
От этих слов заключенного Мудрила заметно помрачнел. Именно так и указано в рапорте. В том самом рапорте, что пришел из отдаленного уголка далекой страны.
Американский Союз покрыл оба континента печатными платами, линиями связи и скоростными трассами - но оставались там и участки девственных лесов, так и не познавшие цивилизации. Человечество по-прежнему сохраняло дороги и тюрьмы, леса и озера. Из одного такого местечка и пришли в течение часа сразу три рапорта поразительного содержания. Пройдя предварительную обработку в первичных информационных блоках Капитал.
Сити в Буэнос-Айресе, они были загружены в компьютер и направлены в Бюро для проверки. Выяснилось странное обстоятельство. В то время как гиперпространственные корабли курсировали среди миров, а Земля вела свои межгалактические войны, здесь, в захолустном уголке американского материка, произошло нечто из ряда вон выходящее.